– Что ж, он новую Зону вместо этого Керзунова будет за Периметром создавать? – спросил я вяло.
– Та не, какая там Зона! Вовик этот – не такого полета птица, попроще, да и подурнее. Его максимум на что хватит – это…
Химику, должно быть, болтовня Никиты надоела, и он включил рацию. Покрутил настройку, наткнулся на армейскую волну – мы услышали ругань Полковника.
– Вы нарушаете договоренность! Мне плевать, кто санкционировал авианалет! – чеканил металлический голос. – Вам известны условия: я выжигаю заразу в Зоне, выжигаю каленым железом, а вы не вмешиваетесь в мои операции!
Я подумал: а ведь жаль, что Полковник тоже выжил. Правда, очень жаль. Лучше бы он сгинул, этот маньяк…
– Но мы не вмешивались, – вяло протестовал собеседник долговца. – Это не наша операция. Нас не поставили в известность… Полковник, послушайте, мои полномочия тоже имеют границы…
– Я потерял восемь единиц техники, оружие, людей…
– Мы возместим убыль матчасти, изыщем возможность. Дайте мне время до завтра…
– Завтра в одиннадцать ноль-ноль я буду на связи, – отрезал Полковник.
Разговор прервался, и Химик стал крутить настройку дальше.
– Интересно, чем они его умаслят? – спросил Пригоршня. – Танк подарят? Или подводную лодку с перископом, по Припяти плавать?
– Лучше бы его убили, – повторил я вслух. – Ну и союзничка вы нашли! Химик, ты говорил, что подберешь кого-то, кто согласится ударить по этому Керзунову… но не такого же психа!
– Именно такого, – бросил Химик. – Чем он тебя не устраивает?
– Тем, что он не человек! Он мутант, совершенно непредсказуем! Никогда не угадаешь, что творится в черепе мутанта…
– Вот тут ты прав, Хромой, то есть Слепой. – Пригоршня закончил упаковывать хабар и захлопнул последний контейнер. – Это уж точно, в черепе мутанта могут быть совершенно удивительные штуки.
Химик отыскал какой-то цивильный музыкальный канал, и я неожиданно услышал, как дикторша представляет Николку. Нашего Николку, из гостиницы «Звезда»!
– А теперь, уважаемые радиослушатели, – вещала девушка звонким голосом, – перед вами выступит поэт, автор-исполнитель, можно сказать, бард… Николай Каменецкий!
Раздался перебор струн, и Николка запел:
Там, где кончается путь,
Там, где стихает пурга.
Может быть, есть что-нибудь.
Может быть, нет ни фига.
Там мне отпустят вину,
Там позабудется грусть.
Может быть, там я усну,
Может быть, там я проснусь…
Пригоршня, сидевший справа, глянул на меня, беззаботно подмигнул… Ему все беззаботно, для него Зона – одно большое приключение, будто шутер, компьютерная игра со стрельбой, только очень реалистичная и с хорошей графикой. Зато – без возможности перезагрузиться, если тебя убили… Впрочем, в последнее время возникли какие-то смутные слухи, будто попавшие под выбросы люди не всегда погибают, будто иногда после этого их видят в других местах Зоны, очень даже живых, хотя и каких-то ошалевших. Но я такому не верил, фантастика какая-то, однако про Пригоршню точно знал: этот парень в Зоне – как рыба в чистой воде, ему здесь вольготно и весело…