Бельфор-старший хмыкнул:
— Что ж. Как видно, за полтора года отсутствия Морис начал кое-что смыслить в практической психологии. Беседуя с ним, я не мог отделаться от впечатления, что он повзрослел как минимум лет на пять, а то и на все десять.
— Оно и понятно, — заметил я. — За эти полтора года Морис многое пережил. А кстати, где он сейчас?
— С женой. — Франсуа де Бельфор улыбнулся, и его добродушная улыбка почему-то вызвала у меня раздражение. — Празднуют воссоединение семьи. Морис несколько раз пытался связаться с вами, но вы не отвечали, поэтому он попросил меня передать вам свои извинения и сказать, что освободится лишь после обеда. Вы же понимаете — как-никак, полтора года разлуки с любимым человеком.
— Да, конечно. Понимаю.
Я с трудом вымучил улыбку, долженствующую выражать это самое понимание, и, заложив судорожно сжатые в кулаки руки в карманы пиджака, прошёлся по комнате. Мысль о том, что сейчас Морис и Софи спят в одной постели, сводила меня с ума. А ведь это только начало! То ли ещё будет…
Бельфор-старший с неослабевающим интересом наблюдал за мной. Ясное дело — для него я был неким экзотическим существом, лишь внешне похожим на человека. С подобной реакцией я сталкивался неединожды.
И кстати, о птичках. Насчёт похожести. Морис ни капельки не был похож на своего отца — или того, кого считает своим отцом. Не этим ли объясняется его резкая реакция на моё предположение, что замок в двери считывает структуру ДНК?…
На сей раз я не допустил такой промашки, как с Софи, и воздействовал на него заклятием обычной мощности.
Никакой реакции не последовало. Впрочем, иного я не ожидал. Если бы и Франсуа де Бельфор оказался колдуном, впору было бы повеситься. Законы вероятности и так взбесились, что дальше некуда. Слишком много совпадений — до того много, что в здравом уме поверить в них невозможно…
Между тем Бельфор подступил к дивану и взял в руки шпагу. Но заговорил он не о ней:
— Если не ошибаюсь, сейчас вы подумали, что, быть может, Морис не мой сын.
Это был не вопрос, а констатация факта. Я смутился:
— Ну… По правде сказать…
— Так вот, вы совершенно правы. Я не родной отец Мориса.
Внезапно Грейндал вырвалась из рук Бельфора и выскользнула из ножен. Её клинок угрожающе засиял. Затем она дрогнула, клинок потускнел, и какая-то чуждая сила грубо швырнула её в противоположный конец холла.
Озадаченный странным поведением шпаги, я поначалу не обратил внимания на стремительные перемены, происходившие с внешностью Бельфора. Когда я наконец спохватился, трансформация уже завершилась.