— Ты по-прежнему ожесточён, Кевин, — мягко сказала Хозяйка. (Хоть одно хорошо: её манера говорить была совсем не такой, как у… вы понимаете, кого я имею в виду.) — Ты до сих пор считаешь, что я вернула Диану в мир человеческий лишь затем, чтобы отомстить твоему отцу. Не вижу смысла разубеждать тебя в том, во что ты так упорно желаешь верить.
Сделав паузу, она перевела взгляд на Анхелу и улыбнулась ей:
— Здравствуй, я давно тебя ждала.
— Меня? — удивлённо переспросила Анхела.
— Да, тебя. Смертную женщину, которая подчинит себе Силу Источника. Ведь я наполовину такая же, как ты… но только наполовину. Сегодня знаменательный день. — Хозяйка протянула ей руку. — Пойдём. У нас есть о чём поговорить. А ты, Кевин, ступай к Источнику и жди.
Анхела в нерешительности посмотрела на меня. Я молча пожал плечами, отпустил её руку и зашагал вверх по склону холма, не оглядываясь.
Лишь достигнув вершины, я остановился и посмотрел назад. На прежнем месте никого не было. Ни Анхелы, ни Хозяйки, они будто испарились. Я снова пожал плечами и продолжил свой путь.
Миновав рощу дубов с зелёными стволами и фиолетовой листвой, я вышел на широкую прогалину, посреди которой находился Источник, окружённый мраморным парапетом. Источник был спокоен — и не просто спокоен, а безмолвен. Казалось, он был озадачен происходящим, удивлён дерзостью смертной женщины, посмевшей явиться в его святилище.
Я бы, наверное, испугался за Анхелу, ели бы не доверял целиком Дейдре и Бренде. А ещё больше я доверял Хозяйке — хоть она и была похожа на… впрочем, я слишком часто повторяюсь.
Я подошёл к парапету, сел на него, зачерпнул горсть воды из Источника и выпил её. Вода была совершенно безвкусная, но под её воздействием я ощутил прилив свежих сил, на меня снизошло умиротворение. Я закурил и принялся ждать Анхелу.
Ждать мне пришлось дольше, чем я рассчитывал. Прошло больше часа, когда, наконец, я увидел между деревьями её фигурку. Она была одна, Хозяйки рядом с ней не было.
Я соскочил с парапета и поспешил навстречу. Анхела выглядела гораздо спокойнее, держалась более уверенно, чем когда мы расстались. Но вместе с тем в её глазах появилась грусть. Я хорошо знал природу этой грусти. Когда через несколько дней после возвращения из быстрого потока времени, где я родился и провёл детство, я сказал отцу, что хочу повидать своих старых друзей, он ответил мне, что это невозможно, их уже давно нет в живых. Тогда мне стало грустно, я даже плакал. А позже, овладев силами, я разыскал тот мир — и обнаружил безжизненную пустыню, в которую превратилась вся планета…