— Все руки перепачкаешь, — бормотал Дэниел будто бы про себя, неодобрительно хмурясь на шлепки помадки на бумажных формочках.
Женщины многозначительно переглянулись. Милли постучала себе по виску пальцами с зажатой в них сигаретой. Дэниел Стэнли безнадежен. Пепел с кончика сигареты слетел ей на плечо. Мужчины должны интересоваться боксом, футболом, политикой и автомобильными двигателями. А все эти приплясывания вокруг выпечки просто нелепы. В улыбке Пенни сквозила мрачная решимость. Она сама была сыта по горло странностями Дэниела, но никогда не призналась бы в этом даже лучшей подруге.
Милли пыхнула напоследок и бросила окурок во двор.
— Надо двигать, — сказала она, потянувшись за пальто. — Мне еще в парикмахерскую. Пора снова высветлить перья. Моя лучшая половина выводит меня сегодня на ужин, а я как пугало огородное. — Она натянула пальто. — Ну, будь здорова! — И ушла.
— Пока! — вздохнула Пенни.
Возможно, Миллин муженек малость растолстел, зато, когда приходит время выключать свет, прыти у него хоть отбавляй. Даром что он с ног до головы в татуировках и от него несет машинным маслом, зато в постели он кому угодно даст сто очков вперед. Настоящий Ромео, если верить Милли. Иногда, возвратившись с ней домой из паба после хорошей пьянки, он вставал на колени и что было мочи пел ей серенаду. Даже в два часа ночи. От начала до конца, а если соседи принимались колотить башмаками по стенам, то пел еще громче. Он целовал маленькие ножки Милли и постепенно добирался до ее смеющихся губ. Да, любовник он что надо. В доказательство у них подрастало шестеро ребятишек.
Мужа Пенни все семнадцать лет их совместной жизни больше интересовали чизкейки, чем ножки собственной жены. За все эти годы Дэниел не совершил… ничего эдакого в постели. Ни разу обозленные соседи не стучали в стены жилища Стэнли. Раньше они, случалось, страстно целовались и танцевали, прижавшись друг к другу, в прокуренных ночных клубах. Но когда, возвратившись домой, они ложились в постель, все происходило слишком быстро, не оставляя сладостных чувств и воспоминаний. Несколько раз Пенни хотела поговорить об этом с Милли, но так и не сумела. Как станешь обсуждать такие интимные подробности с Милли Мортимер или с кем-либо еще!
Дэниел и Пенни никогда не раздевались в одной комнате. Переодеваться в ванной по очереди само собой стало правилом. Пенни не могла припомнить, как так получилось. Если грубый, неотесанный сварщик Джек Мортимер мог целовать растяжки на животе Милли и даже ее всклокоченные, пережженные химией волосы и пахнущие табаком губы, тогда чего не хватает Дэниелу? У Пенни была хорошая фигура, пышные кудри и гладкая, как шелк, кожа. Она носила красивое белье, всегда тщательно делала педикюр, пользовалась хорошими духами. И при этом Дэниел каждый вечер выходил из ванной в полосатой пижаме, ложился в кровать и устраивался поудобнее с очередной кулинарной книгой. С тем же успехом они могли бы спать в разных постелях.