Гаррати на миг увидел Олсона, «Летучего голландца» в человеческом обличье.
— Хорошо, я участвую, — сказал он.
— Тогда подтягивайся к нам поближе.
Гаррати кивнул. Они с Макврайсом присоединились к Пирсону, Абрахаму, Скрамму и Бейкеру. Ребята в коже шли впереди, но уже ближе к пелетону.
— Баркович участвует? — спросил Гаррати.
Макврайс фыркнул:
— Он полагает, что это лучшая идея в мире, не считая платных туалетов.
Замерзший Гаррати напряг мышцы и издал невеселый смешок:
— Готов спорить, он фукнет сильнее любого из нас.
Они подходили к платной магистрали. С правой стороны Гаррати увидел высокую насыпь, а над ней — неверный свет еще нескольких дуговых ламп, на этот раз матово-белых. Впереди, может быть, в полумиле от группы, опустился наклонный скат, по которому им предстояло взойти на магистраль.
— Почти пришли, — сказал Макврайс.
— Кэти! — неожиданно завопил Скрамм, и Гаррати невольно ускорил шаг. — Кэти, я еще не сломался!
Он повернулся к Гаррати. Ни следа узнавания в пустых, воспаленных глазах. Щеки пылали, губы потрескались.
— Нехорошо ему, — сказал Бейкер извиняющимся тоном, словно он был причиной плачевного состояния Скрамма. — Мы его время от времени поили водой и лили воду на голову. Но его фляга почти пуста, и, если ему понадобится еще, он должен кричать сам. Правила есть правила.
— Скрамм, — сказал Гаррати.
— Кто здесь?
Глаза Скрамма бешено вращались.
— Я. Гаррати.
— A-а. Видел Кэти?
— Нет, — осторожно ответил Гаррати. — Я…
— Пришли, — сказал Макврайс.
Крики толпы снова зазвучали на полную мощность, и впереди показался из темноты призрачно-зеленый указатель: МАГИСТРАЛЬ 95 ОГАСТА — ПОРТЛЕНД — ПОРТСМУТ — ЮГ.
— Вот и мы, — прошептал Абрахам. — Дай нам Боже пройти еще сколько-то на юг.
Они входили на платную магистраль по наклонной плоскости, которая содрогалась у них под ногами. Они оказались в пятне света под первым рядом ламп. Дорога сделалась почти горизонтальной, и Гаррати почувствовал знакомый прилив возбуждения. Затем отлив.
Вдоль дороги зрителей теперь сменили солдаты. Они молча держали ружья «на караул». Форменные мундиры ярко сверкали при свете фонарей; солдаты Сопровождения, сидящие в пыльном фургоне, по сравнению с ними выглядели убого.
Идущие как будто бы вынырнули из глубины бурного моря криков и оказались на вольном воздухе. Им был теперь слышен только стук их шагов и затрудненное дыхание. Наклонный вход на магистраль казался бесконечным, Идущие шли и шли между рядами солдат в красных мундирах. Солдаты замерли, вскинув левую руку в приветствии.
Вдруг откуда-то из темноты грянул голос Главного, усиленный электрическим динамиком: