— Репортер, дурила. Он спрашивал, как ты себя чувствуешь?
— Нет, он ко мне не подходил.
Гаррати очень хотелось, чтобы Баркович убрался прочь. И еще ему хотелось, чтобы острая боль в подошвах убралась прочь.
— А меня спрашивали, — объявил Баркович. — И знаешь, что я им сказал?
— Не-а.
— Я сказал, что чувствую себя великолепно, — с вызовом произнес Баркович. — Сказал, что чувствую в себе колоссальную силу. Сказал, что готов вечно идти вперед. А знаешь, что я им еще сказал?
— Да заткнись ты, — бросил Пирсон.
— Тебя-то, урод долговязый, кто спрашивает? — крикнул Баркович.
— Вали отсюда, — сказал Макврайс. — У меня голова от тебя болит.
Нового оскорбления Баркович не вытерпел. Он зашагал вперед и прицепился к Колли Паркеру.
— Он тебя спрашивал?..
— Греби отсюда, пока я не оторвал тебе нос и не заставил его сожрать, — прорычал Колли Паркер. Баркович поспешно отошел. О Колли Паркере говорили, что он злобный сукин сын.
— От этого типа мне на стенку лезть хочется, — сказал Пирсон.
— Он был бы рад это слышать, — сказал Макврайс. — Ему бы это понравилось. Он сказал репортеру, что хотел бы сплясать на множестве могил. И он говорил что думал. Именно это и помогает ему идти.
— Если еще раз подойдет, я его сшибу, — заявил Олсон. Голос у него был усталый и тусклый.
— Ша-ша. — Это Макврайс. — Совет Восьмой: не мешать другим Идущим.
— Засунь этот Совет знаешь куда, — возразил Олсон с легкой улыбкой.
— Смотри-ка, — усмехнулся Макврайс, — ты начинаешь оживать.
К семи часам вечера группа, до сих пор двигавшаяся со скоростью, совсем чуть-чуть превышающей минимальную, пошла несколько быстрее. Становилось прохладно, и быстрый шаг помогал согреться. Они прошли под платной магистралью, и несколько человек, находившихся в стеклянном магазине у въезда на магистраль, приветствовали их криками.
— Мы ведь, кажется, должны где-то пройти по платной магистрали? — спросил Бейкер.
— В Олдтауне, — ответил Гаррати. — Дотуда примерно сто двадцать миль.
Харкнесс присвистнул.
Очень скоро Идущие вошли в центральную часть Карибу. Теперь они находились в сорока четырех милях от старта.
Последнее игровое шоу будет таким: проигравшего убивают.
Чак Бэррис,
создатель игровых шоу Проект «Гонг-шоу»
Карибу разочаровал всех.
Он оказался в точности таким, как Лаймстоун.
Зрителей здесь было больше, но во всех прочих отношениях это был самый обыкновенный фабричный городок, в котором имелось несколько автозаправочных станций и магазинов, один торговый центр, в котором, согласно развешенным повсюду рекламным объявлениям, проходила НАША ЕЖЕГОДНАЯ РАСПРОДАЖА «ИДИ СЕГОДНЯ ЗА ТЕМ, ЧТО ЦЕННО!», и парк с мемориалом, посвященным ветеранам войны. Маленький, жутко непрофессиональный ансамбль учащихся средней школы сыграл сначала национальный гимн, затем — смесь разных маршей Соузы и наконец проявил свой до ужаса отвратный вкус тем, что изобразил мелодию «Марша в Преторию».