— Лично я, — вмешался Олсон, — сосредоточен на том, чтобы вовремя поднимать ноги и опускать.
Пятый, судя по всему, обиделся.
— Необходимо успокоиться. Сосредоточиться на себе. И непременно нужен План. Кстати, меня зовут Гэри Баркович. Из Вашингтона, округ Колумбия.
— А я — Джон Картер, — сказал Олсон. — Моя родина — Барсум, планета Марс.
Баркович скривил губы в довольной ухмылке, которая, впрочем, тут же пропала.
— Я так скажу: есть часы — должна быть и кукушка, — заявил Олсон.
Однако Гаррати казалось, что Баркович мыслит весьма трезво, — казалось на протяжении следующих пяти минут, пока один из солдат не выкрикнул:
— Предупреждение! Предупреждение пятому!
— У меня камень в башмаке! — прошипел Баркович.
Солдат ничего не сказал. Он просто спрыгнул с фургона на обочину дороги как раз тогда, когда с ним поравнялся Баркович. В руке у него был хронометр из нержавеющей стали, совершенно такой же, как у Главного. Баркович остановился и снял башмак. Вытряс камешек. Его темное, напряженное, блестящее от пота лицо не дрогнуло, когда солдат объявил:
— Второе предупреждение пятому!
Баркович провел ладонью по затянутой в носок подошве.
— Ох-хо, — произнес Олсон. Все они уже обернулись и шагали теперь спиной вперед.
Стеббинс, все еще держась в арьергарде, прошел мимо Барковича, даже не взглянув на него. Баркович стоял в одиночестве чуть правее белой линии и завязывал башмак.
— Третье предупреждение пятому. Последнее.
В желудке у Гаррати перевернулся какой-то предмет — вроде липкого слизистого комка. Ему не хотелось смотреть, но и не смотреть он не мог. Не то чтобы он, идя спиной вперед, берег энергию при любой возможности, но он не мог не взглянуть. Он почти что чувствовал, как испаряются последние секунды Барковича.
— Ох, влип, по-моему, парень, — сказал Олсон. — Сейчас билет получит.
Но Баркович уже выпрямился. Он еще помедлил, чтобы отряхнуть с колен дорожную пыль; а потом затрусил вперед, нагнал основную группу и перешел на ровный шаг. Он обошел Стеббинса, который так и не взглянул на него, и поравнялся с Олсоном.
Баркович улыбнулся, его карие глаза сверкнули.
— Видел? Зато я получил передышку. Это входило в мой План.
— Может, ты так и думаешь, — возразил Олсон — громче, чем обычно. — Я только знаю, что у тебя теперь три предупреждения. Ради каких-то паршивых полутора минут тебе теперь придется шагать… три… часа. А какого хрена тебе понадобилось отдыхать? Мы же только стартовали!
Баркович обиженно и зло взглянул на Олсона.
— Посмотрим, кто из нас первым получит билет, — сказал он. — Все это входило в мой План.