Один выстрел был особенно удачным. Я не знаю, куда метил мой боец: в небо, в корзину на верхушке мачты, из которой мгновением раньше выпал парень, схлопотавший от меня стрелу в горло; или куда-то еще, но попал он — лучше не пожелаешь! Стрела перебила веревку, крепившую парус, и он рухнул вниз, накрыв мокрой парусиной защитников золотоносого судна. Там началось натуральное светопреставление.
Мы залезли на высокий борт и накинулись на тех, кому не хватило паруса. Передо мной оказался детина в кожаной куртке, покрытой металлическими пластинами, со здоровенным топором в руках. Он зарычал, точно потревоженный медведь, и ринулся на меня.
Наверное, в своем краю он считался непревзойденным бойцом, только вот техники у него не было никакой. Я просто чуть отодвинулся, и он проскочил мимо меня. Для верности я подставил ему ногу, через которую он исправно гробанулся. Я еще собирался ткнуть его ятаганом, но Малыш Джон мгновенно отоварил павшего своей дубинкой, и он затих, безмятежно лежа на досках палубы.
А по всему кораблю шла оживленная свалка, из которой по временам вылетал то один, то другой франк и укладывался без движения в подражание первому здоровяку. Подготовка ребят оказалась на высоте: мы с Энгельсом натаскали их на бой группой, и теперь они вовсю демонстрировали свое умение. Если кто-то не мог быстро разобраться со своим противником, на врага тут же накидывались группой, точно волки стаей. Очень скоро все было кончено: несколько удержавшихся на ногах противников бросили оружие, опустились на колени и склонили головы.
— Ну, так… Энгельс, — Энгельрик мгновенно подскочил ко мне, обтирая меч от крови. — Растолкуй этим бедолагам, что топить их никто не собирается… Да, кстати: с франками у нас как — мир или война?
— Ну… В общем: ни мира, ни войны, но они нас не любят…
— А мы их?
— Тем более. Они нашего короля очень не любят…
— А ты… то есть мы?..
— Ну… Вообще-то, он — король своеобразный… Нет, рыцарь он, конечно, ого! И воин — ого! Но налоги канцлеру на откуп отдал…
— Зачем?
— Для похода в Святую Землю деньги собирал…
— И чо канцлер?
— Собрал, — Энгельрик вздохнул. — Еще как собрал… Даже с нас, рыцарей, и то собирал…
Понятно… Не любят эксплуататоры тех, кто их эксплуатировать начинает. Как же, знаем. Проходили!
Тем временем Энгельрик разъяснил франкам текущую ситуацию. На свой лад. Франки, поняв, что топить их прямо сейчас не станут, кинулись ко мне доказывать, что я — самый лучший, самый благородный и самый правильный враг на свете. Ну да ладно, пусть потешатся.
На следующий день мы распрощались с нашим шкипером. Он получил в награду два десятка золотых монет и целый бочонок вина из франкского груза. Ошалев от такой королевской награды, он долго кланялся мне и заверял, что если что, то Эверлин Арблестер, то есть — он, всегда к моим услугам. Вот если только, то прям сейчас!..