— Ответы надо искать в Тибете, — уверено сказал Саша.
— Да. Я тоже так думаю. Завтра же займусь Тибетом основательно.
Арман собирал вещи и думал. «Кто же ты, моя дорогая Сима? Кто я для тебя? Кто наш сын? Если твое появление в степи не случайно, случайна ли наша встреча? А рождение Алешки?..»
Ветер степи, поднявшись к облакам, вихрем влетел в город. Озадаченный старой женщиной, он нашел ее внука и, настежь распахнув окно его кабинета, принес зов бабушки-шаманки.
Покидая степь только в самые холода, все остальное время живя слитно с природой и бдительно следя за равновесием сил в открытой ей — одной из немногих на земле! — божественной иерархии, бабушка сидела в своей юрте и била в бубен. За семь лет затишья после успокоения духа Великого Воина она впервые почувствовала еле уловимые колебания в мире духов, и те же действующие лица снова вышли на сцену нескончаемых боев сил зла и добра. Но сама сцена переместилась далеко на юго-восток, туда, где в кольце снежных пиков лежала другая степь — суровая, почти нетронутая цивилизацией земля, где духи и демоны все еще обитали воочию…
Мистерию красок, процесс создания самой прекрасной картины на свете наблюдала Чию-Шаго, сидя на краю обрыва, под которым было только небо. Еще темное, но светлеющее на глазах, меняющее покров от густого фиолетового до прозрачного сапфирового, оно безграничным морем растекалось во все стороны, и светло-коралловыми островами всплывали в нем высочайшие недостижимые человеком остроконечные пики гор.
«Да будет неба сапфир!
Пусть желтое солнце — мир
Наполнит светом своим
Оранжево-золотым!
Да будут ночи полны
Жемчужным блеском луны!
Пускай от звезд и планет
Спускается тихий свет,
И радуги окаем
Сияет синим огнем.
Пусть поит дождь океан,
Пусть будет вечной земля,
Родительница добра;
Здесь так зелены поля,
Так много прекрасных стран»,
— пела душа Чию-Шаго Гимн небу, земле и свету, а вслух девочка только мычала, выражая лишь звуками свой восторг.
Когда, каким-то чудом преодолев путь к Стране Снегов, Бахтигуль оказалась на пологом холме, где стояли хижины кочевников, она осталась в одном из легких домов ботцев. Женщина, приютившая странную молчаливую девочку, дала ей имя Чию-Шаго. Это имя означало Немая собачонка.
Дочка молодой пары, жившей в отдельной хижине, — маленькая любопытная малышка, которая только научилась ходить — сразу потянулась к Бахтигуль ручонками. Ее мама, которую звали Баса, — по своему красивая женщина с добрыми глазами, сияющими смешинками, с черной косой, обвитой вокруг головы, в шерстяном переднике поверх плотной коричневой юбки и расшитой яркими нитями шерстяной рубахе, с не менее яркими связками каменных бус, закрывающих шею и грудь — сочла это добрым знаком.