Хорошо, что всюду, где бы ни останавливались, кроме чаю можно было заказать и пива, и ещё кое-чего покрепче.
— Угости пивком-то, — однажды присоседилась Хитрова.
— С удовольствием.
— Ну что, поэт, нашёл себе спонсоров?
— Нашёл. А ты, поэт? — дружелюбно заглянул ей в глаза Валерий Иванович.
— А мы не продаёмся. Учти, после пятого придёт семнадцатый, — с угрозой ответила Хитрова.
— А вы, я гляжу, недаром изучаете местный социалистический опыт. Кстати, а крестик почему носите?
— А мы не будем повторять ошибок. На сей раз Христос будет с нами.
— Это мы уже слыхали: «В белом венчике из роз». На том всё тогда и кончилось.
— На сей раз не кончится. Ну иди, иди к своей буржуазии!
Во второй половине дня поехали с гор вниз, побывали в буддистском храме, в котором хранится зуб Будды. Леонидова даже поклонилась этому зубу вместе с цейлонцами, заявив, что во всём надобно уважать традиции народа, у которого находишься в гостях. Поехали дальше на юго-западное побережье острова.
— Мы едем в роскошный курорт Хиттадува, — объявил Цекавый.
— Хитрая дура? — трясясь, на сей раз неудачно пошутил Днестров.
— Это намёк? — возмутилась уже пьяноватая Хитрова.
— А, кстати, как он объяснил свой пластырь? — спросила у Артосова Таня.
— К его чести, соврал, что поцапался с бандерложкой, которая залезла в наш номер.
— Надо же, и у филёров бывают человеческие проявления!
Ехали изнурительно долго, прибыли на место на закате. Здесь делегацию ждали новые возмущения. Оказалось, что выделены всего четыре номера. В одноместном поселилась Татьяна, в одном двухместном Хитрова и Леонидова, оставались двухместный и трёхместный.
— Полнейшее безобразие! — возмущался Лещинский. — Знал бы — ни в жизнь не поехал! Каменный век!
— Не мы диктуем условия, — вздыхал Цекавый.
— Надеюсь, мне уступите двухместный? — спросил Днестров, видимо, надеясь, что четверо оставшихся втиснутся в трёхместный.
— Позвольте мне с классиком, — успел Артосов и оказался с Днестровым в одном номере. Цекавый, Лещинский и Хворин пошли в трёхместный.
— Вот ни в чём эти новые русские не могут быть великодушными до конца, — трясся Днестров. — Ну что стоило этому господину, мужу нашей очаровательной красотки, заплатить лишние пятьсот баксов? Я давно уже нигде не селился с кем-то вдвоём. Мой статус, как говорится…
— А я наоборот счастлив, что две ночи мне предстоит жить вместе с великим Днестровым, — слукавил Артосов.
После ужина все, конечно же, отправились на берег моря, потому что это был не берег моря, а берег океана. Ровный песчаный пляж, который только во сне может присниться, пальмы, озарённые светом из окон гостиницы, и мощный прибой — вот, что встретило поэтов из России. И непроглядное чёрное небо.