— Нет, душечка, никакого обряда. Только свечи, вонизмы и наше усердие. Мы должны очень захотеть. Изо всех сил. Захотеть появления Сатаны. Захотеть заплатить его цену, в чем бы мы каждая ее не считали.
* * *
— Где ты пропадала, Гретхен?
— Я потеряла субадара.
— Как потеряла?
— Уточнение. Он потерял меня.
— Но он был здесь с нами в полный рост, когда давал разрешение на проведение анализа. Он прогнулся для нас — дальше некуда…
— А потом исчез.
— Он просек твою уловку?
— Нет, вызвали на новое злодеяние.
— Ох! Наш Голем?
— Вероятно.
— Не рассказывай.
— А нечего рассказывать. Освежеванный человек, только и всего.
— Освежеванный?
— С него живьем содрали кожу. Причем в накрепко запертой комнате.
— Боже милостивый!
— Индъдни сказал, что, когда они сломали дверь, человек еще был в сознании.
— Я больше не могу.
— Индъдни тоже. Он весь трясся, когда вернулся в участок. У него нежная душа, Блэз. Он мне нравится.
— Он, по-моему, занялся не своим делом.
— Все в Гили заняты не своим делом.
— Ты что-то получила от него?
— Ничего.
— И магия психодинамики не помогла?
— Совершенно ничего — наверное, он испытал слишком большое потрясение.
— Да уж, все понятно. Освежеванный живьем! О Господи!
— Его при мне кинуло в мистику. Стал говорить о Сатурне, младшем из титанов (а ты еще тяготишься своим избыточным образованием!). Похоже на то, что Сатурн поразил насмерть Урана (Небо), а из капель небесной крови, упавших на землю, проросли фурии и гиганты.
— Это говорит полицейский?
— Да вот, такой уж это полицейский, наш субадар. На чем я остановилась? Ах, да. Сатурна его мать Рея (Земля) предупредила, что один из его детей свергнет его, и он начал их глотать — целиком, — как только они появлялись на свет.
— А вот это я знаю. Гойя потрясающе написал эту сцену. У него Сатурн выглядит, как один из наших психов в Гили, когда он в бреду.
— Индъдни сказал, что Зевс был младшим из детей Сатурна. Мать спасла его, и он одолел Большого Папашу, изгнал его, а стеречь поверженного поручил Гекатонхейрам.
— Кому?
— Сторуким. Торчок, да? Стремно. Индъдни сказал, что не может описать этих мифических чудиков. Сказал, что у них не было ни формы, ни обличья.
— Ни формы, ни обличья. Смахивает на нашего Голема.
— Индъдни прямо одержим своим Сторуким.
— Вот это ты у него и выудила? Причудливые перлы из мифологического словаря?
— Все, что мне удалось.
— Мне страшно, Гретхен. По-настоящему страшно.
— Почему?
— Мне начинает казаться, что Индъдни — ясновидящий.
— Ты надо мной издеваешься!
— Нет. Его греческие приколы стыкуются с одной моей находкой в костях громилы.