Он коротко кивнул:
— С самым лучшим результатом, если быть точным.
— Сколько вам? Двадцать пять?
— Двадцать шесть.
— Знаете, это работает против вас.
— Что именно, тот факт, что я выгляжу как очередной азиатский умник?
— Нет. Тот факт, что вы все еще ребенок.
— Замечательно. Еще одна причина быть не принятым всерьез.
— Дело в том, что есть с десяток различных причин, которые позволят вам чувствовать себя в невыгодном положении. Некоторые из них существуют на самом деле, некоторые находятся только в вашей голове. Просто разберитесь с этим и делайте свою работу.
— Если вы будете вспоминать о том, что я — часть команды. Позвольте мне собрать кое-какие факты о «Красном Фениксе», тем более что я уже в курсе дела. Я могу нанести визиты и поговорить с семьями жертв.
Она кивнула:
— Отлично. А теперь расскажите о том, что вам уже известно.
— Я начал изучать дело еще в феврале, когда получил назначение в район А-1 и узнал, что некоторые местные жители Чайнатауна говорят об этом. Я вспомнил, что слышал об этом случае в Нью-Йорке, когда был ребенком.
— Вы слышали об этом в Нью-Йорке?
— Если это важные новости и они о ком-то из китайцев, поверьте, вся китайская община сплетничает об этом в любой точке страны. Даже в Нью-Йорке мы судачили о «Красном Фениксе». Помнится, бабушка говорила мне о том, как ей стыдно за то, что убийцей оказался один из нас. Она сказала, что это плохо отразится на всех китайцах. Заставит людей смотреть на нас, как на преступников.
— Господи. Разговор о коллективной вине.
— Да, мы и вправду хороши в этом. Бабушка сердилась, если я пытался выйти из дома в драных джинсах, потому что не хотела, чтобы люди считали всех китайцев неряхами. Я вырос с ношей того, что представляю целую расу и думаю об этом каждый раз, выходя на улицу. Так что, да. Я уже был заинтересован в «Красном Фениксе». Затем, когда в марте вышло это объявление в «Бостон Глоуб», я заинтересовался еще сильнее. Я прочитал дело во второй раз.
— Что за объявление?
— Оно появилось тридцатого числа, в годовщину стрельбы. Занимало около четверти страницы в местном разделе.
— Я его не видела. О чем там говорилось?
— Оно состояло из фото повара, Ву Вэйминя, под которым жирным шрифтом было написано слово «невиновен», — он рассматривал помещение убойного отдела поверх столов. — Когда я увидел объявление, мне захотелось, чтобы это оказалось правдой. Чтобы Ву Вэйминь был невиновен, потому что тогда мы смогли бы избавиться от этой черной метки.
— Вы же на самом деле не думаете, что он невиновен?
Он посмотрел на нее:
— Я не знаю.