Палыч играл в «угадайку».
— Понимаешь, Игорь… — задыхающийся сип наконец вновь сменился деловитым пыхтением. — Сложно сейчас с этим… Очень сложно. Все боятся. В органах лютуют, проверки почти каждый день, то, се… Мои людишки затаились, в ил легли, на дно.
— Палыч, ты мне про чужие проблемы не рассказывай, — резко оборвал его Родищев. — Мне и своих хватает. Просто скажи, можешь ты достать «корки» или нет. И во что это мне обойдется.
— А что случилось-то?
— Свалить мне надо. Неприятности на горизонте.
— Большие?
— Не знаю пока. Поживем — увидим.
Палыч снова задохнулся от волнения. Помямлил что-то, пошлепал пухлыми своими губами.
— И надолго ты сваливать собрался, Игорек?
«Игорек». Родищев терпеть не мог этого обращения. Но тут промолчал. Повернулся в кресле к шкафу, достал коньяк и бокал, налил сразу половину и выпил залпом. Утер губы тыльной стороной ладони.
— Не знаю пока. Как дело пойдет. Может быть, на полгодика. А может, и насовсем. Так что с документами? Сделаешь?
— Ну, попробовать-то, конечно, можно. Обещать, само собой, ничего не могу, но поспрашиваю осторожно. Вдруг где-то что-то выплывет. Только… Это будет очень дорого стоить, Игорь… Очень дорого. Пойми правильно, риск громадный. К тому же за срочность придется доплачивать, сам понимаешь…
— Понимаю.
— Ну вот…
— Сколько?
— Э-э-э… Думаю, «штук» в пятнадцать тебе это удовольствие обойдется. Причем, заметь, это по минимуму и без моей наценки. Я с тебя, так уж и быть, как с лучшего клиента, денег на этот раз не возьму, — пропыхтел Палыч.
Родищев даже зубами заскрипел от едва сдерживаемой ярости. Ну да, не возьмет. Да он с умирающего последнюю рубашку снимет без всякого стеснения, если будет уверен, что никакой пользы с того поиметь уже не получится. Игорь Илларионович встал, прошелся по «офису».
— Ладно, устроит. Шкура дороже. Когда?
— Ну-у-у, — протянул Палыч, — может, часика через три звякну, если что наклюнется. Но ты учти, Игорь, «пятнашка» — это не окончательная цена. Может обойтись и дороже.
— Я понимаю. — Родищев действительно понимал. Окончательная наверняка будет тысяч на десять выше. В самом лучшем случае. Сперва Палыч наведет по своим каналам справки, насколько крепко влип клиент, а уж потом и решит, сколько с того содрать. И стесняться не станет. Чего тут стесняться? Бизнес есть бизнес. А ложка дорога к обеду… Впрочем, Родищеву было все равно, какую цифру назовет Палыч. Он не собирался тратить ни цента. — Значит, к шести вечера жду твоего звонка.
— Хорошо, — пропыхтел в трубку Палыч. — Позвоню обязательно.
— Договорились.