Рибас и его люди с достоинством выстояли в этой сложной ситуации. Армия Рибаса состояла из восемнадцатилетних учащихся колледжей из Каракаса. Эти юноши отчаянно сражались против «дьявольского легиона» Бовеса. Когда на помощь Рибасу подошел Кампо Элиас с остатками своей армии, легионеры Бовеса, непривычные к ведению боевых действий в горах, встретив яростное сопротивление, обратились в бегство. Молодые патриоты сражались храбро и мужественно. Последними словами одного из юношей были: «Ни шагу назад…» Умирая, он просил передать это Рибасу. В этом бою сам Рибас потерял трех лошадей.
Столица получила передышку. Рибас проигнорировал приказ Боливара «расстреливать всех европейцев и жителей Канарских островов в городе». Это разозлило Боливара.
8 февраля 1814 года он приказал казнить всех роялистов, заключенных в тюрьмы Каракаса и Ла-Гуайры, всего тысячу триста человек. Заработала страшная мясорубка. Начальник тюрем Паласьо докладывал Боливару: «Лучший из лучших, Генерал-Освободитель, в соответствии с Вашим приказом об обезглавливании всех испанцев и выходцев с Канарских островов, заключенных в тюрьмы порта, сегодня ночью казнено сто заключенных». 14 февраля: «Вчера после обеда было обезглавлено сто пятьдесят испанцев. К завтрашнему дню будут казнены все оставшиеся». 15 февраля: «Вчера днем было обезглавлено двести сорок семь заключенных». 16 февраля: «Сегодня были казнены все больные заключенные, находившиеся в тюремном госпитале, последние из включенных в Ваш, Ваше Превосходительство, приказ».
Это один из самых неоднозначных поступков в жизни Боливара. Защищаясь, он утверждал, что начальник тюрьмы Каракаса предупредил его о готовящемся мятеже заключенных. Боливар не мог забыть восстания роялистов в тюрьме Пуэрто-Кабельо, которое сломало его едва начавшуюся карьеру. Если бы мятеж удался, армия роялистов увеличилась бы на тысячу триста человек. Сам Боливар говорил об этом так: «Убить одного врага — значит отомстить за сотни павших товарищей и спасти сотни невинных людей от смерти». Многие латиноамериканцы сегодня восхищаются этим поступком Боливара, видя в нем способность лидера действовать жестко ради спасения своих людей. Но на самом деле вряд ли можно оправдать этот приказ Боливара. Говоря образно, этот поступок — грязное пятно на биографии Боливара. Даже в те времена военнопленные имели право на уважение. В конце концов, никакого восстания в тюрьме не произошло. Пленники были безоружны и беспомощны.
…Боливар был подавлен, он страдал от лихорадки и геморроя, вызванного долгим сидением в седле. И все же вопреки всему верил, что победит. Его человеческая природа и дело, которому он служил, были освещены великой идеей свободы и гуманизма, но средства для достижения этой цели он позаимствовал у врага — жестокость и расправы… Боливар опустился до уровня Бовеса, отдав приказ убить тысячу триста заключенных. Необходимо сказать, что этот случай был исключительным — Боливар не был одной породы с Бовесом и Монтеверде, потому так удивляет и шокирует его расправа с безоружными людьми.