Когда Бумба лишиться поддержки своего патрона и своего друга, – его положение станет очень шатким. А значит изменить свой статус, он должен до того, как положение станет действительно критическим….
Пока его голова была занята подобными мыслями, – тело привычно уворачивалось от ударов Уличного Барса.
Как тот не старался, сколько бы сил не прикладывал, – но вымотанный предыдущей схваткой Бумба, оставался для него не досягаем. Причем это было настолько явно видно, что публика, заворожено смотревшая прошлую игру, – начала скучать, и даже не просто скучать. Тот тут, то там, послышались откровенные смешки и легкие перешептывания в стиле, – «Ай да великий боец…!!!».
Уличный Барс слыша это, начал впадать в бешенство. Но если злость Чирья, делала его только сильнее, точнее и быстрее, – то Уличный Барс, переполняясь яростью, становился медленным и неуклюжим. Он начал так сильно вкладываться в удары, что в конце концов, после очередного промаха, сам вылетел за пределы круга, снеся по пути несколько зрителей.
По правилам, это означало проигрыш, но Барс влетел обратно в круг, всем своим видом показывая, что ничего подобного не было.
Грохот падения Барса, отвлек Бумбу от его мыслей. Он наконец вернулся к реальности, и понял, что пора поддаться сынку Старшего Брата.
Когда тот, бледный от ярости, в очередной раз подскочил к нему, и, взмахнув палкой наотмашь, с плеча, врезал ею по своему врагу, – Бумба не стал подныривать, или перепрыгивать этот неторопливо, (по меркам Бумбы), приближающийся к нему снаряд. Вместо этого, он подшагнул чуть вперед, чтобы получить удар не концом, а серединой палки. Слегка развернулся, принял его на ладони и, переведя удар с грудной клетки, которую подобный удар мог бы сокрушить, на пресс своего живота, в последний момент, оттолкнулся ногами от пола.
Обычно со стороны это смотрелось очень эффектно. Словно бы от удара, он взлетал куда-то высоко, и летел, чуть ли не в самый дальний угол харчевни.
Но сегодня, измученное схваткой с Чирьем тело, подвело своего хозяина. Касание ладоней, вместо того чтобы показаться беспомощной попыткой загородиться от стремительно летящего снаряда, показалось окружающим именно тем, чем и было, – грамотным блоком. А некоторая торопливость с прыжком окончательно развеяла все возможные сомнения публики. Подстава была настолько явной, что это понял даже Уличный Барс.
Неизвестно, насколько раньше он был уверен в своих исключительных бойцовских качествах? Считал ли само собой разумеющимся, что все его соперники откровенно сливают ему бои? Может он считал что его происхождение, каким-то мистическим образом, само по себе, дает ему преимущества над противниками? И принимал, как само собой разумеющиеся, что опытные сильные бойцы, выходя против него, вдруг становились неуклюжими и неловкими.