– Дурь. Алкоголь. Ссора с родителями. Несчастная любовь. Травля одноклассниками или учителями. Плохая оценка, да-да, и такое бывает, не смотри на меня так…
Мила рассказала ему про шестнадцатилетнюю девчонку, отравившуюся из-за несчастной любви. Едва откачали, девушка тут же прыгнула с моста. Пока собирали по костям, травматологи рекомендовали неудачливой самоубийце выбрать в следующий раз здание повыше – в столице таких много. Чтоб уже врачам не создавать лишнюю работу…
– И что она? Прыгнула?
Мила пожала плечами:
– В реанимации мы с ней больше не встречались. Или девчонка все-таки передумала или попала прямиком в морг. А ты так и не ответил!
Глеб молчал. Мила поглядела на него сбоку. Между прочим, симпатичный парень, лобастый, глазастый, не очень высокий, но крепкий. Жалко, если пропадет сдуру.
– Я… – начал симпатичный. – У меня… Ничего, если я ничего не скажу? – наконец выпалил Глеб.
Мила кивнула.
– Ничего. А я пришла.
И Глеб обнаружил, что они уже у знакомого подъезда. Он вдруг понял, что второй день кружит в этом районе, словно бездомная собака, которую раз подкормили и которая надеется на новую подачку. Сравнение с собакой зверю не понравилось. Тем более что дом у них есть…
– Заходи в гости как-нибудь.
– А сейчас можно? – выпалил он – сам для себя неожиданно. И даже на шаг отступил. И вправду дурак! Теперь она начнет отнекиваться и придумывать вежливые отговорки…
– Да пожалуйста, – просто сказала Людмила. – Но учти, у меня всего второй этаж, тебе не подойдет.
– Для чего не подойдет?
– Для сигания!
– Оба-на! – удивилась Мила.
Третий час ночи. Руки гудят и припухли подушечки пальцев. Перед глазами мерцают буквы. А на диване с подушкой в обнимку сидит Глеб и смотрит в наушниках телевизор.
Увидев, что Мила уставилась на него, стянул одно "ухо".
– Что ты сказала?
– "Оба-на" я сказала! Ты уверен, что я приглашала тебя ночевать?
Теперь стянул оба. Криво улыбнулся. Ух ты, ямочка на щеке!
– Не приглашала. Но когда я спросил, можно я еще посижу, сказала: "сиди, пока не надоешь!"
Надоесть он ей действительно не успел, потому что она о нем практически забыла. Мила виновато развела руками:
– Ну, это меня Муз навестил!
Встав, потянулась (задралась майка, обнажив белый живот, солярий она, похоже, не посещает), подрыгала занемевшими ногами.
– Пошли что-нибудь перекусим?
– Кто-кто тебя навестил? Муж? – спросил Глеб – уже у ее спины.
– У нормальных поэтов-писателей имеется Муза, а у меня – Муз! – крикнула Мила уже из коридора. – Гуляка, пьяница и лентяй. Но когда он меня наконец посещает – это все равно что пришел настоящий мужик, забываешь обо всем на свете! Знаешь, в моем холодильнике в точности, как в моей жизни – то пусто, то…