– Я что, в разработке? – полушепотом вопросил я.
– Насчет наружки – нет, – сказал Вадик. – Так, пустили хвост по горячей наводке…
– Надо посоветоваться, – сказал я. – Похоже, я влип.
Совет провели в кафе возле метро. Наше неразлучное трио было в прежнем составе, включая Акимова. Правда, после моего визита к Решетову в наших отношениях возникла некоторая натянутость: Тарасов, дабы выгородить Диму, настаивал, что ему надо занести своим коллегам изрядную сумму, а мы с Акимовым подозревали, что сумму он прикарманит, да и при чем здесь какие-то коллеги, если вопрос улажен Решетовым? Возникнут инсинуации, нажалуемся ему. Однако Тарасов продолжал давить, и в ответ на его откровенно мошенническое вымогательство я сказал, будто Решетов приказал отдать ему триста тысяч на нужды фонда, а вот оставшиеся двести будут поделены на равные три части. Такое заявление вызвало взрыв злобного негодования, но проверять мои слова осмелился бы разве что сумасшедший.
Я поведал соратникам о встрече с Иосифовичем.
– Сегодня же дуй к Решету и сдавайся, – сказал Акимов. – Другого выхода нет. Снять его, может, и снимут, но до того момента он тебя превратит в фарш и переварит. А насчет наружки не дергайся, тебя если пасут, то из профилактики или по оперативному стуку. Из того же министерства вполне могли отбарабанить, там ушей – не счесть.
– А с Иосифовичем чего делать?
– А мы ему справочку отпишем, – озарился вероломной улыбкой Тарасов. – Ему же нужна самая обычная телега, чтобы наверх переслать. Ну, и сделаем. По поводу терминала нефтеналивного со своими местными чекистами свяжусь, они в курсе всех пасьянсов.
– А насчет «АвтоВАЗа» я весь расклад знаю, – вставил Акимов. – Там наши ребята из «славянского» отдела впрягались, уже сегодня фактуру подгоним…
– Ну, и передадим справочку, – подытожил Тарасов. – Присочиним там ужасающие непроверяемые подробности, тому обучены, на том держимся. А ты Акимычу очередное званьице выхлопочи под эту писанину…
Решетов принял меня поздним вечером с документами на подпись. После получения необходимых резолюций я подал ему лист бумаги с написанной на нем фразой: «Опасаюсь разговора в кабинете», намекая на вероятность прослушки.
Кивнув равнодушно, он встал из-за стола, и мы вышли в опустевший коридор. Я коротко пересказал ему разговор с замминистра, холодно сознавая, что все детали этого разговора превосходно ему известны.
– Ну, и чего делать будем? – спросил он, взирая на меня искоса.
– Жду ваших указаний.
– Получишь данные от Соколова, – буркнул он. – Их и переправишь. – Помедлил. В раздумье качнул головой, вновь испытующе зыркнув на меня. – Что же, ставки сделаны, – произнес устало. – Смотри, как бы не ошибиться. Может, вернее тебе было бы другим угождать…