Finita.
Пахло кровью, порохом, потом и страхом. Я с трудом выбрался из-под мертвого здоровяка, выругавшись про себя. На самом краю – надо было сматываться отсюда и все. Игры в ковбоев до добра не доводят…
На полу лежал большой фонарь, я включил его – и вот тут лежащая на полу Джованна завизжала, да так, что полицейская сирена позавидует.
– Basta! Silenzio! – я дал «наполовину немке» сильную пощечину, так, что голова дернулась. – Silence!
Последнее слово, сказанное по-немецки, привело ее немного в чувство, по крайней мере она перестала орать.
– Silence! Silence![71]
– Du hast sie getötet! Du hast sie getötet![72] – едва успокоившись, Джованна была на грани новой истерики.
– Sie würden Sie getötet haben! Und mich![73] – ответил я и еще раз ударил ее по щеке. – Silence!
Отталкиваясь ногами, Джованна отползла в тупик коридора, забилась в угол. Увы – от этого кошмара не убежишь, бежать некуда.
– Wer sind sie? Woher sind sie?[74]
– Assassini! Die Mörder![75]
Один из убийц возился на полу, меня он не интересовал. Оружия у него не было, подохнет – туда ему и дорога, выживет – когда начнет давать показания полиции, я уже буду далеко отсюда.
Зашел в свою комнату, осколок стекла выкинул на улицу – больше девать некуда, а на нем – моя кровь. Пусть ищут. Кровь текла, но не сильно, на мне в основном была чужая кровь, на брюках – но деваться было некуда. Брюки были темные, а эти я выкину, как только раздобуду себе какие-нибудь другие брюки. Автомат – это и впрямь был СТЭН, причем в бесшумном варианте, такой не купишь в оружейном магазине – я наскоро протер и бросил прямо в комнате, больше он мне не нужен. Отпечатки пальцев – есть, конечно, но в номере пансионата снимать отпечатки пальцев – безнадежное дело.
Собрал вещи, огляделся. Ах, да…
По правилам – в каждом здании должна быть кнопка пожарной тревоги. Я вышел из комнаты, уже с кейсом, переступил через умирающего на полу боевика. Кнопка пожарной тревоги была совсем рядом, я разбил стеклышко и надавил на нее. В начале коридора, у лестницы, кто-то был.
– Che cosa?[76]
Голос был старческий, хриплый – в таких вот римских пансионах коротают свои дни немало стариков.
– Die Feuer! Rettet euch![77]
Я сказал это по-немецки, но больше ко мне никто не приставал.
– Warten Sie![78]
Я обернулся на голос Джованны, та уже встала, но выглядела как чумная.
– Ты из мафии? Ты из этих… onorato societe?
Да. Мафия. Лучшее прикрытие здесь.
– L’uomo più intelligente che ha chiuso i denti il modo in cui la lingua, – многозначительно сказал я, – самый умный человек тот, кто зубами закрыл дорогу языку.