Здесь наконец я смог поговорить с Карычевым, который увел меня к себе в номер, как только закончился церемониал.
- Ну, вот и все! Теперь можно кончать повесть.- И Карычев сладко потянулся.
- Послушай,- сказал я, разворачивая рукопись перед ее автором.- Все это, понимаешь, довольно занятно. Но ты многое не договорил, есть какие-то непростительные умолчания. Например, вся эта история со спасением. Ведь читателю интересно же знать, как там дальше происходило. Узнала ли Наташа, кто ее спас, в конце концов?
- Так ведь не это же главное в повести,- возразил Карычев.- Это я просто так рассказал, как в жизни произошло.
- Однако ты об этом все-таки пишешь в повести.
- Я пишу все, как было. Я ведь журналист, а не писатель. А вообще, если это мешает, можно всю ту историю выкинуть, повесть ведь совсем не про это... Мне казалось, что характер Чудинова дан довольно ясно. Будет он тебе признаваться!
- Да,- согласился я,- характер Чудинова мне ясен, и уж он, во всяком случае, не станет присваивать чужие подвиги себе.
- То есть? - насторожился Карычев.
- Ну, вот что,- не выдержал я.- Вот что, дорогой мой друг, хочешь, я тебе помогу закончить повесть и скажу, как это было в жизни?
- Ну, валяй, валяй... интересно! - подзадоривал меня Карычев.
- Так вот,- продолжал я.- Это, милый мой, ты тогда их во время бурана вытащил.
Карычев посмотрел на меня ошарашенно.
- Поздравляю!..- буркнул он.- Блестящее открытие! Новый Шерлок Холмс. Интересно, как это ты додумался?
- Да, да. Не финти, пожалуйста. Ты в тот вечер прилетел в Зимогорск, застрял из-за бурана на аэродроме, верно? И, конечно, услышав, что стряслась такая история с девушкой и ребенком, ты немедленно полез туда в самую пургу. Я ведь, дорогой мой, тоже знаю немного твой характер... Так, значит, пошел на поиски, и тебе посчастливилось первому набрести на них. Понятно? Затем, когда ты узнал, что в поисках участвовал Чудинов, ты, всю жизнь мучавшийся тем, что обязан ему своим спасением на Карельском перешейке, решил не открываться тоже. Скромность Чудинова тебе давно не давала спокойно спать. И, кроме того, тебе ведь очень хотелось свести поближе своего друга с Наташей, а тут такая романтическая почва для сближения!.. И действовал, конечно, ты чрезвычайно благородно, тем более, что, честно говоря, Наташа тебе ведь тоже самому нравилась. Верно?
- Психолог! - угрюмо проворчал Карычев.
Я безжалостно продолжал:
- Ну что, дальше идти или хватит?
- Валяй, валяй, погляжу, куда тебя занесет,- усмехнулся Карычев.
- Так вот... Ты вернулся в номер гостиницы раньше задержавшегося Чудинова.