- Ну, допустим,- вызывающе бросил мне Карычев.- А куртка? А пуговица?
- Ну, это уже пустяки. Не стоит большого труда догадаться. Увидев твою куртку на стуле в номере, Чудинов, конечно, принял ее за свою. (Ведь я же помню, что в самом начале твоей повести ты говорил о снимке, где вы оба изображены в одинаковых заграничных куртках.) А когда Чудинов заснул, ты ночью подменил куртку, а для вящей убедительности сам оторвал у Чудинова пуговицу. Кстати, именно эту пуговицу ты после и вернул хозяину. Потому у Сергунка и оказалась после гонки та твоя пуговица, что досталась ему во время бурана. Она-то и заставила в конце концов заподозрить тебя. И таинственная маска на карнавале - это, конечно, тоже ты. Уж это, откровенно говоря, грубая работа. Ну что, припер?
Карычев невозмутимо и иронически слушал меня, а потом сказал:
- Все это было бы убедительно, но... Но про одно обстоятельство ты забыл. И сейчас я одним махом разрушу все твое здание из догадок, построенное на зыбучем песке. Ты забыл про шарф. Откуда у меня мог оказаться шарф с меткой "С. Чу..." и так далее?
Тут наступила минута, когда я несколько растерялся и, признаюсь, смолк в замешательстве. Я совсем забыл про этот шарф и метку. Ах ты, черт, действительно!.. Впрочем, погоди, погоди... Внезапная догадка только сейчас осенила меня.
- Ну-ка, дай карандаш. Какая там была метка?
- А вот какая! - Карычев торжествовал и, не отдавая карандаша, сам крупно вывел прописью: "С. Чу...".
- Все! - воскликнул я.- Вот теперь ты окончательно приперт. У вас у обоих эти шарфы откуда были? Из Швейцарии? Метка-то не русская, черт бы тебя подрал! Зря темнишь. Давай карандаш.
И я, поставив "а" после "с", четко вывел на протянутом мне Карычевым листке буквами латинской прописи:
carytschev
- Это и читается "Карычев" и никакой там не "С.Чудинов". Ну? Что скажешь?
Карычев поднял обе руки вверх, как бы сдаваясь:
- Ничего не скажу.
- Так какого же черта ты накрутил все это?
- Не о том же речь. Речь идет о воспитании спортсменки и...
- Ну, знаешь, скажу я тебе...
- Знаю, знаю,- перебил меня Карычев.- Ты тоже скажешь вроде Ремизкина, что я не чувствую подлинной героики и тому подобное. Пойдем лучше вниз, я утром обещал Наташе и Степану познакомить тебя с ними. Они там получили поздравительную телеграмму от всех ребят интерната. Только прошу тебя, уж им-то хоть ни слова.
Я пожал плечами.
- Зачем говорить людям то, что они великолепно знают и без меня? Они мне сами обо всем рассказали еще сегодня днем.
- Сами?.. А я-то...
Карычев схватился за голову и тяжело сел на диван.