Рикар пару раз врезал кулаком по створке ворот, сказал несколько коротких слов в приоткрывшееся окошко и тут же послышался шум снимаемого с крючьев засова. Створка немного приоткрылась — как раз достаточно чтобы протиснуться по одному, внутри замелькал свет факела. Здоровяк решительно шагнул за ворота и почти сразу оттуда послышался его приглушенный голос:
— Свет убери.
— Так ведь темень какая, уважаемый — проблеял ему в ответ жиденький голосок, но Рикар остался непреклонным.
— Убери, кому сказано! Туши факел!
Во дворе раздалось противное шипение — похоже, факел попросту воткнули в сугроб. Сразу ощутимо потемнело. Только тогда я тяжело шагнул вперед, впервые в жизни заходя в трактир и постоялый двор одновременно. Едва я оказался внутри, широкоплечая фигура здоровяка прикрыла меня от слепо таращащегося в темноту пузатого мужичка, пытающегося увидеть хоть что-нибудь. А я неподвижно застыл на месте, оглядывая относительно небольшой двор и удерживая в руках пучок рвущихся на свободу ледяных щупалец. Сбоку к широкому фасаду трактира пристроена конюшня, откуда доносится фырканье лошадей, вдоль забора тянутся небольшие хозяйственные постройки и поленницы дров. Все до единого выходящие во двор окна первого этажа ярко освещены, внутри мелькают тени и слышно треньканье какого-то струнного инструмента. Веселье в самом разгаре и это посреди ночи.
— Чего застыл на месте? — зло рыкнул Рикар на встречающего нас слугу — Веди гостей внутрь.
— Да, господин — отмер и поспешно склонился в низком поклоне любопытный мужичок — А… а лошади где? Животину мы живо в конюшню определим, самого лучшего овса зададим, почистим, гривы расчешем и всего-то в несколько медяков вам обойдется…
— Нет лошадей! Веди всех внутрь! — совсем озверел Рикар, видя неторопливость слуги. Мы бы и сами зашли, но здоровяк не хотел давать любопытному мужику хотя бы малейшую возможность разглядеть мой внешний облик. Помимо слуги, в холодном ночном дворе не было больше никого. Но если и этот единственный свидетель узрит мою внешность и бьющиеся в руках щупальца… Впрочем, если и увидит, то рассказать никому не сумеет — не зря Рикар так нависает над щуплым слугой. Если что… Да и я подстраховался — поверх глухого шлема натянул глубокий капюшон черного плаща. Просто высокая и массивная фигура.
— Вазга! Чего ты людей на холоде держишь? — в дверях трактира возникла невероятно толстая и грузная фигура мужчины — Оглох что ли, не слышишь, что тебе сказано было?
— Слушаюсь, хозяин Пит — проблеял Вазга, обеими руками указывая на вход — Прошу, гости дорогие, проходите в тепло.