Положив Готель на постель и перевязав ей ногу, Клеман сел рядом.
- А где е ваш вьюн? - спросил он, глядя в окно.
- Я отдала его Гийому, когда уезжала в Марсель.
Уходя, Клеман забрал в свой магазин пошитую одежду и обещал принести новый материал.
Он приходил каждый день, помогал по дому, ходил на рынок, но самое главное - пытался отвлечь Готель от грустных воспоминаний.
- Самое главное в этот момент - не повредить корни, нужно быть внимательным и нежным, - подчеркнул он, пересаживая за окно вьюн, - и они отблагодарят тебя своей красотой. Цветы очень чувствуют любовь.
- Вы в этом разбираетесь, - заметила Готель.
- В чем? - отвлекся от своего занятия тот.
- В цветах, - улыбнулась она.
- Я просто считаю, что нельзя что-то вырвать из одного места и заставить цвести в другом, - проговорил он и добавил, - но вы, похоже, все еще скучаете по… Марселю.
Готель скучала, и когда она смотрела в окно, то ей казалось, что там за домами и деревьями, если очень постараться, можно разглядеть море; ведь оно там, просто его не очень хорошо отсюда видно. Слишком жива еще была та ниточка, которая тянулась от её сердца за горизонт, и слишком далека была еще та минута, когда её растущее чувство разлуки было бы готово смениться безропотным смирением и покоем. Спустя неделю применения чудодейственного бальзама, Готель почувствовала, как боль от ноги отступила, но она все еще едва могла ходить на неё, не хромая.
Никогда прежде кухня Готель не видела столько движения, огня и пара, и не слышала столько вкусов и запахов, как после вторжения на неё Клемана.
- Так овощи я еще не выбирала, - смаялась на рынке Готель.
Прячась за другими лотками, она немного смущалась бесцеремонности своего друга, улыбалась, оглядывалась по сторонам, прикрывала лицо руками и снова смеялась. Клеман в десятый раз обошел лоток с зеленью, перенюхал каждый пучок, а также выспросил у торговца целиком биографию лежащей на лотке петрушки и уточнил утром или вечером она была срезана.
- Букет гарни́ должен облагораживать блюдо, а не губить его, - широко жестикулировал Клеман.
Растворившись в этом увлечении, Готель ежедневно пробовала новые рецепты; мыла, чистила, резала овощи, следила, чтобы огонь в печи не был слишком сильным или слишком слабым. Она снимала с пастернаков кожицу тонким слоем, медленно и старательно, и даже когда в дверь постучали, она совсем не хотела прерываться. Заметив, что никто не входит, Готель направилась встречать:
- Вода почти закипела, мой друг, где же ваши орехи? - воскликнула она открывая.