— Кажется, будто череп изнутри раскалывается.
— Нет, это только ушибы. Рваные раны они зашили, а ребра у тебя все целы; так доктор сказал. Мы им нужны в приличном виде, чтобы на Земле показать. До того как они нас захватили, у них было немного пленных. Не такая это война. — Он секунду поколебался и заговорил еще тише: — Ты у них значишься где-нибудь? Я хочу сказать, могут ли они узнать, кем ты был? Установить личность?
— Почему тебя это интересует?
— Я никогда не бывал на Земле и ни разу в жизни не сталкивался с землянами. Быть может, у них есть досье и на меня, не знаю. Они сделали снимки сетчатки наших глаз. Твоих тоже, пока ты был без сознания.
Ян кивнул и тотчас же зажмурился от боли, плеснувшей в голове.
— Они, наверно, очень обрадуются, узнав, кто я. А вот я вряд ли обрадуюсь.
Рисунок кровеносных капилляров внутри глаза надежнее любой дактилоскопии: его нельзя ни подделать, ни уничтожить. На Земле этот рисунок регистрируется при рождении — и потом регулярно проверяется. Если компьютеру дать такой снимок, то он отсортирует миллиарды фотографий за долю секунды. И найдет Яна Кулозика. Вместе с его учетной карточкой преступника. Они очень обрадуются, обнаружив, что он опять попался.
— Вообще-то вряд ли стоит беспокоиться, — сказал Дебху, откинувшись на металлическую стенку их тюрьмы. — Все мы попадем на живодерню, так или иначе. Быть может, для начала устроят какой-нибудь маленький процесс, пролам на забаву. А потом — кто знает, что потом? Но уж во всяком случае ничего хорошего, я уверен. Легкая смерть — это самое лучшее, на что мы можем рассчитывать.
— Ты не прав, это не самое лучшее, — возразил Ян. Он заставил себя сесть, превозмогая боль. — Нам надо бежать.
Дебху сочувственно улыбнулся:
— Да, конечно, я тоже так думаю.
— Ты меня не жалей, — рассердился Ян. — Я знаю, что говорю. Я с Земли, а этим здесь больше никто похвастаться не может. Я знаю, как мыслят эти люди и как себя ведут. Мы все равно мертвецы, так что хуже не будет. В любом случае попробовать стоит.
— Если даже мы вырвемся отсюда, то корабль захватить не сможем. Они вооружены.
— Значит, сейчас этого делать не нужно. Подождем до приземления. Конечно, нас и тогда не перестанут охранять, но вся команда будет на постах. И нам не придется захватывать корабль. Только бы вырваться из него.
— Совсем просто, — улыбнулся Дебху. — Я совершенно с тобой согласен. Но у тебя есть хоть какая-нибудь идея, как выбраться из этой запертой камеры?
— Идей много. Ты обойди всех потихоньку и собери, что у кого есть. Мне нужно все: часы, ключи, инструменты, монеты — все. Все, что не отобрали. Когда выяснится, чем мы располагаем, я тебе скажу, как мы будем выбираться отсюда.