На высоте точно 10 769 метров взрывной заряд расколет колбу и освободит содержимое.
Ветер развеет вирус по всей Австралии; быть может, занесет и на Новую Зеландию… Старательно выведенный вирус, который мог бы уничтожить все продовольственные посевы на Земле…
Блэйкни улыбался, размышляя, когда в него попала ракета. У нее была атомная боеголовка, поэтому наблюдатели внизу вдруг увидели, как за облаками вспыхнуло новое солнце.
Самолет компании ТВА вылетел из Нью-Йорка ночью. Набрав высоту крейсерского полета, он перешел звуковой барьер и с грохотом помчался над Соединенными Штатами. Над Канзасом западный горизонт посветлел: двигаясь со скоростью 2,5 Маха, самолет догонял заходящее солнце. Когда над Аризоной пошли на посадку, солнце было уже довольно высоко, и пассажиры, уже видевшие закат в Нью-Йорке, теперь могли полюбоваться гораздо более красочным — в Мохавской пустыне.
Тергуд-Смит, прищурившись, покосился на сияние и затемнил иллюминатор. Он просматривал заметки о чрезвычайной конференции, которую только что в срочном порядке созвала ООН, и ему некогда было любоваться ни роскошью заката, ни парадом техники в Центре космических связей, представшем перед глазами. На коленях у него лежал атташе-кейс с плоским экраном дисплея. По экрану беспрерывно двигались числа, названия, имена, данные, — останавливаясь только тогда, когда он касался клавиатуры, чтобы исправить ошибки, возникшие при автоматической переписке с аудиозаписи. Процессор был запрограммирован на его голос, но тем не менее часто писал «обеды» вместо «победы». Исправления Тергуд-Смит делал совершенно механически, до сих пор ошеломленный чудовищными изменениями и чрезвычайной серьезностью обстановки. То, что произошло, немыслимо, невозможно… Но все-таки это произошло.
В момент касания с землей самолет затрясло, потом началось торможение, Тергуд-Смита бросило вперед на ремни… Он нажал кнопку на кейсе — экран и клавиатура исчезли. Темный иллюминатор посветлел, и он взглянул на белые башни космоцентра, залитые пылающей охрой заходящего солнца. Из самолета он вышел первым.
Его ждали двое стражников в форме. В ответ на их четкое уставное приветствие он только кивнул. Ни слова не было сказано, никто не пытался проверить его документы… Они знали, кто он такой. Знали и то, что этот рейс — внеплановый — был организован специально для него. Нос Тергуд-Смита, так похожий на клюв, и его худое, жесткое лицо были известны всему миру по выпускам новостей. Коротко стриженные белые волосы выглядели строго по-военному по сравнению с длинноволосыми модными прическами. Он выглядел именно таким, каким и был, — облеченным властью.