— Ну и что? Слышал же неверную ноту — вот и начали снова. Именно так это и выглядит на уроке музыки.
— Тогда почему не слышны голоса? Во время паузы преподаватель бы что-нибудь сказал? Не мог же ученик так долго поправлять пальцы?
Это была правда. И в глубине души Крамера что-то зашевелилось, только он никак не мог вспомнить, что.
Услышав стук в дверь, Боб вскочил, чтобы впустить миссис Перкинс, принесшую поднос с завтраком. Яйцо было прикрыто крохотной шерстяной шапочкой.
— Премного благодарен, — Крамер поставил поднос на колени, — вы очень любезны.
— Значит, мой Боб вам помог?
— Я думаю, — ответил Крамер с полным ртом.
— Не слишком, моя дорогая, но зато задал ему задачу, к которой сам не знаю как подступиться.
Крамер налегал на гренки, и миссис Перкинс уставилась на него, потрясенная: похоже это было не на еду, а на заправку какого-то робота запасами энергии. Большая чашка черного кофе убивала как ликерная рюмка.
— Шутки в сторону, — Боб попытался отвлечь её внимание, — это вам хоть как-нибудь поможет?
Крамер вытер губы предусмотрительно предложенной ему салфеткой и встал.
— Разумеется да, и я вам очень обязан. У меня не было времени все как следует обдумать, но уверен, это нам поможет. В десять я встречусь с шефом и решу вопрос вашего гонорара.
— Да уже почти десять, — заметила миссис Перкинс.
— Господи, — воскликнул Крамер, — мне пора бежать.
Полковник Дю Плесси стоял у окна, когда Крамер без стука влетел в комнату.
— Добрый день, лейтенант, — сказал полковник, не оборачиваясь. — Я жду от вас полного отчета. Надеюсь, он у вас уже написан?
— Да плевать мне на него, меня интересует не то, что написано, а то, что напечатано!
Полковник Дю Плесси перешел к своему креслу под большим портретом президента республики. Сложив руки на круглом брюшке, осуждающе взглянул на Крамера.
— Не надо себя так вести! Сегодня это простительно мне, с утра желудок в ужасном состоянии…
И лицом и фигурой, и голосом напоминал он Крамеру старую бабу. Когда подавал через стол какую-то папку, казалось, на ней должен был стоять стакан слабого чая с диетическими сухариками. Но у него была репутация одного из самых крутых и грубых людей в полиции. По большей части — из-за его внезапных припадков ярости.
И завистлив был тоже как старая баба.
— Бригадный генерал был весьма доволен, узнав, что я поручил этот случай вам.
— Поручили? Вы меня насмешили. Я не буду заниматься этим дерьмом для того, чтобы ваше имя красовалось в газетах.
Полковник прошипел:
— Может быть, вы дадите мне договорить? Бригадный генерал мне сказал: Джепи, это один из наших лучших людей, помогите ему всем, чем можно. Собственно, это он рекомендовал мне сделать заявление для печати, — он же знает, что вы не любите проблем, возникающих при отсутствии близких родственников.