Ким взглянул на часы. Стрелки показывали двадцать один тридцать. Осталось всего полтора часа — только-только доехать трамваем, а там до лагеря мчаться, как на стометровке.
Ким перешел с шага на бег и уже почти миновал последний перед остановкой трамвая переулок, как на темном пустыре раздался отчаянный крик девушки:
— Помогите! Помогите!
Ким остановился в растерянности. Он плохо видел в темноте (собственно, ему удалось пройти по зрению на медкомиссии благодаря маленькой хитрости: он попеременно прикрывал ладонями правой и левой руки один и тот же глаз, который хуже видел, и потому смог прочитать даже самые нижние буквы) и никак не мог разглядеть девушку, взывавшую о помощи. Преодолев колебания, Ким бросился к пустырю, зацепился ногой за корягу и упал плашмя на землю. В ближних кустах злорадно хихикнул какой-то парень. Злость от внезапного падения, оттого, что над ним к тому же смеются, обуяла Кима и придала ему силы. Он приподнялся с земли и тут же, неподалеку от себя, наконец увидел кричавшую девушку. Высокий гибкий парень, обхватив ее за талию, прижимал спиной к широкому стволу дерева и пытался ладонью закрыть ей рот. Девушка отчаянно вырывалась и свободной рукой била парня по щеке.
Ким не видел лица девушки, перед ним маячило, странно трепыхаясь, ее белое, таинственным светом полыхавшее в темноте платье, и бил в уши сдавленный крик:
— Помогите!..
Ким вскочил с земли и с яростью ринулся на парня. Удар его был настолько силен, что тот не удержался на ногах, рухнул наземь, ударился головой о пень. Вскочив, он метнулся к Киму и виртуозным приемом боксера ударил его в подбородок. Ким охнул и скорчился от боли. Парень снова налетел на него, но девушка намертво вцепилась в занесенную для удара руку. Не известно, чем кончилась бы эта схватка, если бы на шум не подоспело двое прохожих. Увидев их, парень нырнул в кусты, перемахнул через штакетник и скрылся в темном переулке. Один из прохожих кинулся вслед за ним, второй принялся дотошно расспрашивать Кима о случившемся.
— Ты попомни мое слово, — наставительно сказал прохожий, пожилой усатый мужчина, — коль надел красноармейскую форму — никто тебя одолеть не должон. Учитываешь? Ты и никто другой, а тем более из этих шалопаев, победу одержать обязан. Иначе и форму не смей примеривать. Вот ответствуй мне, как это он тебя так разукрасил? А все обязано было произойти явно наоборот…
— Да-да, конечно, вы абсолютно правы, — смущенно повторял Ким.
— И ничего он не прав, — вступилась за Кима девушка. — Вы же ничего не видели.
И она потянула Кима за рукав. Они выбрались с пустыря на улицу, а вслед им все слышались назидания усатого прохожего.