— Ну, ну, это ты брось, — обеспокоенно проговорил Погорелов.
— Все, приехали.
Микроавтобус остановился на Енисейской улице, у дома начальника МУРа.
— Всем спасибо и общий привет. Валентин, звякни в контору, чтобы через полчаса машина под окном стояла! А пусть лучше опоздает, тогда не поеду никуда! — крикнул он уже на ходу.
Машина резво вскинулась с места, исчезла за поворотом.
«А Сашка считает старшего Висницкого порядочным человеком! — думал Грязнов, уже собираясь в дорогу с помощью племянника Дениса. — Я ж говорю, не бывает такого, чтобы в одном логове разные звери выросли».
Коньяк в пластиковых стаканчиках чуть колыхался в такт перестуку колес.
— Ну что ж, давайте помянем Володю, светлая ему память, — Турецкий поднял свой стакан, глянул на Наташу.
— Светлая ему память, — серьезно повторила она.
Саше понравилось, как она выпила, — без обычного женского жеманства, охов и похлопываний ладошкой. Наташа пощипывала веточку зелени, Турецкий что-то жевал, оказывается, он успел проголодаться.
— А вы расскажите, Саша, о своем друге… Ну, то, что можно. Вам легче будет, — прервала молчание Наташа.
— Что рассказать? Прекрасный парень был. Знаете, пришел к нам — такой тихоня застенчивый. Молчун. Но призвание, как и талант, его сразу видно. Все, что делал, делал хорошо, основательно. Как у поэта: хотел во всем дойти до самой сути. А до сути доходить нам не всегда позволяют, к сожалению. И человек он настоящий. Знаете, был такой случай — погибла девушка молодая, журналистка. Мы с ней познакомиться даже не успели, слишком поздно на нее вышли. Так Володя ей на похороны венок заказал от всего нашего богоугодного заведения. Никому не сказал, мы случайно узнали. Нам, пентюхам старым, никому в голову не пришло такую простую вещь сделать, а ему пришло. Ведь это характеризует, правда?
— Характеризует, — согласилась Наташа.
— После этого случая он и ушел от меня в другое ведомство. Девчонку убили, а убийцы ее…
Саша оборвал себя, налил коньяк.
— Вот я все и думаю: был бы парень рядом, под рукой. А я его отпустил. Простить себе не могу. Ладно, давайте за хороших людей выпьем, чтобы они не переводились.
— Давайте.
Они чокнулись легкими пластмассовыми стаканчиками и выпили.
— И что же с ним случилось? — осторожно спросила Наташа.
— Убили его. — Саша опять вспомнил настенную надпись над Володиной головой. — Помешал он им, подонкам.
— А у вас не убили бы? В вашем ведомстве?
— У нас? И у нас могли бы, запросто. Что верно, то верно. Что-то я и не припомню, чтобы кто-нибудь своей смертью умирал. В моем окружении, во всяком случае, таких нет. Хотя следователей убивают все же реже, чем сыщиков.