Впрочем, были и другие варианты. Эрнест Хемингуэй позже вспоминал разговор с корреспондентом «Правды» Кольцовым, формально не причастным к разгрому ПОУМа, но фактически замешанным в деле. На вопрос американца о Нине: «
Где же онсейчас?» – человек из «Правды» не без загадочности ответил: «
В Париже. Мы говорим, что он в Париже».
Ответ содержал мрачный подтекст, понятный только знатокам эзопова языка. Выражение «мы говорим» означало, что дело необязательно обстоит именно так. Кроме того, одно из известнейших мест Парижа – это Елисейские поля (Элизиум). А на языке античности «попасть в Элизиум» значило «быть на том свете»…
Описание этой сцены мы встречаем в романе «По ком звонит колокол». Только Кольцов в книге назван Карковым, а Хемингуэй выведен под маской американского добровольца Роберта Джордана. Скорее всего, разговор происходил, когда Кольцов уже имел точные сведения о судьбе Нина.
По данным современных авторов, подвергавший критике СССР и Коминтерн Андрес Нин находился в июне 1937 года в тайной тюрьме НКВД в мадридском пригороде Алькала-де-Энарес. Он не дал показаний против себя и остальных и разделил участь многих испанцев, погибших от рук «бесконтрольных». Нина ночью вывезли из тюрьмы, убили и выбросили тело на обочину проселка. Ответственность за его судьбу нес тогдашний руководитель службы безопасности Мадрида коммунист Даниэль Ортега.
Документальных доказательств версии не обнаружено. Ясно только одно – после задержания Андреса Нина республиканскими службами безопасности его следы теряются.
Не без опоздания правительство Негрина развернуло приготовления к новой крупной наступательной операции. Основной ее задачей была выручка Севера, второстепенной – освобождение наполовину окруженного Мадрида. Местом ее проведения был избран Центральный фронт.
В отличие от фронтального апрельского наступления в Мадриде генштаб (Рохо) и штаб фронта (Матальяна) теперь спланировали фланговый удар. Основные силы должны были наступать параллельно западной окраине Мадрида в направлении с севера на юг (Эскориал – Брунете). По достижении Брунете им следовало повернуть на юго-восток. Навстречу ударной группировке из долины Харамы должна была выступить вспомогательная. Встреча группировок планировалась южнее Брунете, в районе Хетафе и горы Ангелов. Обеим группировкам следовало окружить и разбить националистическую Армию Центра или хотя бы отбросить ее от столицы.
К участию в операции были привлечены три корпуса – 5-й, 18-й и 21-й (девять дивизий) плюс части усиления – бронетанковые и артиллерийские. В совокупности это составляло 85 000 штыков, 220 орудий и минометов, до 200 самолетов. Танков и бронемашин насчитывалось 180. Таких бронетанковых сил Республика не выставляла ни до наступления, ни после.