Тогда Негрин и его министр иностранных дел Альварес дель Вайо продолжили линию, намеченную Прието. Они приступили к закулисным поискам мира по соглашению, настойчиво разыскивая посредников в Париже, Лондоне, Женеве и даже в Ватикане, в то же время рассчитывая на войну между великими державами.
Подобный курс Негрина отнюдь не радовал руководство СССР. Советские правящие круги были слишком настроены на победу в любом деле, чтобы всерьез одобрить политику общенационального примирения. Ведь во время нашей гражданской войны красные вели против белых борьбу на уничтожение, до полной победы. Внутренние же трудности советского государства в 1937-1938 годах заставляли его руководителей сомневаться в целесообразности немедленной общеевропейской войны.
Все мирные авансы «красных» имели крайне ограниченные последствия. Франко летом 1938 года настоял на прекращении радиопередач Кейпо де Льяно, которые, по мнению ставки кауди-льо, ожесточали и сплачивали противника.
Кроме того, националисты стали демонстрировать рыцарское отношение к штатским республиканцам. ВВС генерала Киндела-на принялись сбрасывать на голодавший Мадрид буханки хлеба и листовки, обещавшие сытую жизнь после падения Республики. При вступлении в каждый очередной город националисты раздавали жителям хлеб, сахар, рыбу, даже шоколад – правда только в течение одного дня.
Между тем уверенный в конечном успехе каудильо начал подготовку к новым военным действиям. Националисты частными операциями в Нижнем Арагоне и Маэстразго к концу мая расширили Винаросский клин, вбитый в апреле в территорию Республики, с 40 до 120 километров. А 7 июня 1938 года 15 националистических дивизий генерала Солчаги (свыше 150 000 человек) при 400 орудиях, 150 бронеединицах и 400 самолетах перешли в генеральное наступление на Валенсию. Им противостояло 40 000- 50 000 слабо оснащенных республиканцев генерала Менендеса, имевших менее 100 орудий. Не хватало винтовок и гранат. На всю Республику имелось 200 самолетов. Но защитники Валенсии имели несколько тысяч советских и датских пулеметов и вдоволь патронов. На их стороне была природа – горные хребты севернее Валенсии протянулись с востока на запад, преграждая путь Сол-чаге и облегчая республиканцам оборону.
Верховный главнокомандующий Армии Центра Миаха почти не вмешивался в оперативные дела и тем приносил обороне пользу (его вмешательство при Брунете и в «весеннем сражении в Леванте» ничего хорошего республиканцам не принесло).
Несмотря на сильную жару, Валенсийское сражение вскоре стало таким же ожесточенным, как Астурийское или Теруэльс-кое.