Неожиданно дон Хуан вышел из-за камней и улыбнулся мне. он потянулся, зевнул и подошел к валуну, на котором я находился. Я переменил свою напряженную позицию и уселся.
- Что случилось? - спросил я шепотом.
Он ответил мне чуть не криком, что вокруг ничего нет, о чем беспокоиться. Я почувствовал тотчас же потрясение в животе. Его ответ был неподходящим к обстановке, и я не мог представить себе, чтобы он кричал, если для этого нет специальной причины.
Я начал слезать с камня, но он заорал, чтобы я оставался там еще.
- Что ты делаешь? - спросил я.
Он сел, укрывшись между двумя камнями у основания того валуна, на котором я находился, а затем сказал очень громким голосом, что он просто осматривался, потому что ему показалось, что он слышит что-то.
Я спросил его, крупное ли животное он услышал. Он приложил руку к уху и заорал, что не может меня расслышать и что я должен кричать свои слова. Я чувствовал очень большое неудобство в том, чтобы кричать, но он громким голосом велел мне говорить. Я закричал, что хочу знать, что происходит. И он крикнул в ответ, что вокруг ничего нету. Он орал, спрашивая, не вижу ли я чего-нибудь особенное с вершины валуна. Я сказал, нет, и он попросил меня описать ему местность, лежащую к югу от нас.
Некоторое время мы перекрикивались, а затем он сделал мне знак спуститься вниз. Я присоединился к нему, и он прошептал мне на ухо, что кричать было необходимо для того, чтобы наше присутствие было известно, потому что я должен сделать себя доступным той силе, которая находится именно в этой водяной дыре.
Я оглянулся, но не мог нигде увидеть водяной дыры. Он указал, что мы стоим на ней.
- Здесь есть вода, - сказал он шепотом. - и также есть сила. Тут есть дух, которого мы должны выманить. Может быть, он польстится на тебя.
Я хотел узнать побольше об этом непонятном духе, но он настоял на полном молчании. Он велел мне оставаться совершенно неподвижным, не произносить ни слова и не делать ни малейшего движения, чтобы не выдать нашего присутствия.
Для него, очевидно, было легко оставаться неподвижным в течение нескольких часов. Для меня, однако, это была сплошная пытка. Мои ноги затекли, моя спина болела и у меня ломило шею и плечи. Все мое тело онемело и замерзло. Я ощущал страшное неудобство, когда дон Хуан, наконец, поднялся. Он просто вскочил на ноги и протянул руку, чтобы помочь мне подняться.
Когда я пытался распрямить свои ноги, я понял непостижимую легкость, с которой вскочил дон Хуан после нескольких часов неподвижности. Для моих мышц понадобилось довольно много времени, чтобы восстановить эластичность, необходимую для ходьбы.