В начале апреля генерал Гришин вылетел в Бильбао, ночью пролетел высоко над позициями мятежников, над занятыми ими испанскими землями. В Бильбао он делал все, чтобы укрепить оборону на Северном фронте. Видел Гришин еще целую Гернику. Нацистские бомбовозы разрушат ее 26 апреля, нарочно выбрав для налета базарный день — понедельник. Убитых насчитают 1654, раненых 889 — детей, женщин, стариков. Всего на шесть дней запоздал этот «подарок» рейхсканцлеру Адольфу Гитлеру к его дню рождения.
В конце мая 1937 года Берзина отозвали в Москву. На его место был назначен «генерал Григорович» — известный военачальник Красной Армии, комдив Григорий Михайлович Штерн, будущий герой боев с японцами у озера Хасан, затем арестованный и расстрелянный по приказу Сталина в 1941 году.
Настал час прощания. Салют, Испания! В последний раз опустил Гришин жалюзи в кабинете: «Кондор» снова бомбил Валенсию... Впереди была долгая, тяжелая война, еще почти два года держалась столица Испании. Только в марте 1939 года падет красный Мадрид, Франко придет к власти.
По дороге на Родину Гришин привычно, как всегда после выполнения ответственного боевого задания, подводил итоги: героическая борьба в Испании задержала фашистскую агрессию против советского и других народов, явилась школой антифашистской борьбы, боевого единства антифашистов.
Он увозил домой бесценный опыт. Испанский опыт. Увозил в голове, потому что путь домой предстоял тяжелый, всякое могло случиться, даже шифрам нельзя было довериться. Его товарищи твердо знали: попадись он в лапы врага, никакие пытки в фашистском застенке не вырвут у него тайны его службы.
В дождливое утро начала июня Ян Карлович Берзин вернулся в Москву. На вокзале его никто не ждал. Странно. А впрочем, нет. Ведь он не телеграфировал о своем приезде.
Квартира в доме на набережной была пуста. Сын Андрей жил у маршала Блюхера в Хабаровске. Послал сыну телеграмму: «Приезжай. Папа».
На Родине Берзина ждала высшая награда — орден, запечатлевший дорогие черты Ильича: «За выполнение правительственного задания...» Еще одна большая радость: приказом наркома обороны СССР К. Е. Ворошилова корпусной комиссар Берзин назначался начальником Разведывательного управления РККА. Вскоре ему присвоили звание армейского комиссара 2-го ранга. В петлицах появился четвертый ромб.
Вот и дом шоколадного цвета по Большому Знаменскому переулку, 19 — здание, где издавна помещается Разведывательное управление Красной Армии. Берзин и не думал, что так разволнуется. Третий этаж. Дверь без таблички. Вот и его кабинет — капитанский мостик, на котором долгие годы — и какие годы! — нес он бессменную вахту. Карта двух полушарий на стене. Старый стальной сейф. Больше двух лет — со дня отъезда на Дальний Восток — не был здесь Берзин. Все в кабинете почти так же... и совсем не так. На дворе — лето 37-го...