Об этом ему напомнят уже на Лубянке. А в июне 1937 года командарм Берзин знакомил работников Разведупра с приказом Наркома обороны СССР Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова № 96 от 12 июня 1937 года: «С 1 по 4 июня с.г. в присутствии членов правительства состоялся Военный Совет при Народном комиссаре обороны СССР. На заседании Военного Совета был заслушан и подвергнут обсуждению мой доклад о раскрытой Народным комиссариатом внутренних дел предательской, контрреволюционной военной фашистской организации, которая, будучи строго законспирированной, долгое время существовала и проводила подлую, подрывную, вредительскую и шпионскую работу в Красной Армии».
Берзин читал, мертвея: 11 июня Специальное судебное присутствие «признало всех подсудимых виновными во всех предъявленных обвинениях...» и постановило: «всех подсудимых лишить воинских званий и приговорить всех к высшей мере наказания — расстрелу»[45]. В ту же ночь приговор был приведен в исполнение.
Леопольд Треппер, о котором я уже рассказывал, писал о Берзине в своей книге «Большая игра»: как мыслящий человек да еще и гроссмейстер разведки Берзин в последний год своей жизни «все понимал».
«С генералом Берзиным, — писал Треппер, — я встретился вновь после его возвращения из Испании. Он мне показался совершенно другим человеком. Он уже знал, что Тухачевский и весь его генеральный штаб арестован, а затем расстрелян. Он не сомневался, что „доказательства“ против них могли быть только фальшивыми. Все это очень взволновало его. Берзин был слишком умен, чтобы питать какие-либо иллюзии насчет своей личной судьбы. Волна, смывшая его товарищей, накатывалась и на него. Вопреки грозившей ему опасности, он вернулся в Москву по собственной инициативе, чтобы заявить Сталину протест против избиения коммунистов, совершаемого в Испании сотрудниками НКВД.
Берзин знал, что действуя таким образом, он сам подписывает себе смертный приговор. Глубоко принципиальный коммунист, сознающий всю меру своей ответственности, он не мог молча наблюдать, как вследствие безоговорочно осуждаемых им действий исчезают лучшие кадры, которых он сам отбирал и пестовал. И хотя время было против него, он все же хотел во что бы то ни стало использовать оставшийся ему срок, чтобы хоть както быть полезным людям»[46].
После Великой Отечественной войны НКВД арестует советских разведчиков Шандора Радо, Леопольда Треппера и их помощников. Треппер и Радо пройдут все круги ГУЛАГа: они были приговорены к 15 и 10 годам лишения свободы. Освободили их только после смерти Сталина, в 1954 году.