Я сказал дону Хуану, что эта женщина напомнила мне другую хозяйку в Аризоне, где мы с ним когда-то ели, которая спросила нас, прежде чем вручила нам меню, хватит ли у нас денег.
— Я не виню эту бедную женщину тоже, — сказал дон Хуан, как бы симпатизируя ей. — она также, как и та, другая, боится мексиканцев.
Он мягко засмеялся. Пара людей за соседними столами повернула головы и посмотрела на нас.
Дон Хуан сказал, что не зная, а может быть даже вопреки себе, хозяйка дала нам самый лучший столик в доме. Столик, где мы можем разговаривать, а я могу писать от всего сердца.
Я только что вытащил свой блокнот из кармана и положил его на стол; когда к нам внезапно подлетел официант. Казалось, он тоже был в плохом настроении. Он стоял над нами с вызывающим видом.
Дон Хуан начал заказывать очень сложный обед для себя. Он заказывал, не глядя на меню, как если бы знал его наизусть. Я растерялся. Официант появился неожиданно, и я не успел прочитать меню, потому я сказал ему, что хочу то же самое.
Дон Хуан прошептал мне на ухо: «даю тебе честное слово, у них нет того, что я заказал».
Он вытянул руки и ноги и сказал мне, чтобы я расслабился и сидел удобно, потому что пока приготовят обед пройдет вечность.
— Ты на очень примечательном перекрестке, — сказал он. — может быть последнем, и может быть также самом трудном для понимания. Некоторые из тех вещей, которые я собираюсь указать тебе сегодня, наверное никогда не станут ясными. Во всяком случае от них и не ожидается этого. Поэтому не раздражайся и не разочаровывайся. Все мы немые существа, когда вступаем в мир магии. А вступление в него ни в коем случае не гарантирует нам, что мы изменимся. Некоторые из нас остаются немыми до самого конца.
Мне понравилось, когда он включил себя в среду идиотов. Я знал, что сделал это не из доброты, а как дидактическое средство.
— Не теряйся, если ты не улавливаешь того, что я буду тебе говорить, — продолжал он. — учитывая твой темперамент, я боюсь, что ты сможешь сбить самого себя с ног, пытаясь понять. Не надо! То, что я собираюсь сказать, предназначается только для того, чтобы указать направление.
У меня появилось внезапное ощущение тревоги. Предупреждение дона Хуана бросило меня в бесконечные рассуждения. В других случаях он предупреждал меня точно таким же образом, и каждый раз после того, как он это делал, то, о чем он меня предупреждал, оборачивалось разрушительным событием.
— Я становлюсь очень нервным, когда ты разговариваешь со мной таким образом, — сказал я.
— Я знаю это, — ответил он спокойно. — я намеренно заставляю тебя подняться на цыпочки. Мне нужно твое внимание, твое нераздельное внимание.