Катя зашла, почти не нервничая, поздоровалась, назвала фамилию.
— Тебе сколько лет, куколка? — весело спросил чернявый, отмечая ее в списке.
— Семнадцать, — буркнула Катя. — Там же написано.
Собственная внешность (а Катя была изящной миниатюрной блондинкой) создавала девушке массу проблем.
Одно дело, когда тебе тридцать, а ты при этом маленькая, белая и пушистая, и совсем другое — в семнадцать выглядеть на пятнадцать…
«В следующий раз скажу „десять“, — подумала она. — Пусть удивляются, какая я умная для своих лет».
— Тяните билет, Малышева, — утомленно сказала тетка.
Катя вытянула, прочитала вопрос и опешила. «Партизанское движение в 1941–1945 гг.».
«Мы же этого не проходили!» — едва не вырвалось у нее, но в последний момент она сдержалась и молча пошла на свое место.
«Ну я и влипла, что за невезение!» — молча возмущалась она, рисуя бессмысленные закорючки на листе черновика. Как можно вообще включать в экзаменационные билеты вопросы, которых не было в учебнике? А если и были, то исключительно «почитать для общего ознакомления». Вот и почитали. Теперь Катя сидела и мучительно вспоминала все, что когда-либо в своей жизни слышала о партизанах. Выяснялось, что слышала немного. Жили в лесу. Нападали на тылы врага. Враги их ловили и вешали. Из конкретного — всё, пожалуй.
Самое обидное, что историю ВОВ Катя знала очень хорошо. Могла в подробностях рассказать и про «блицкриг», и про наступление 42-го, и про контрнаступление 43-го, и про «ни шагу назад», и про «десять сталинских ударов», про что угодно… а проклятые партизаны как-то выпали.
Какой идиот вообще придумал сделать вступительным на иняз историю? Кому она нужна? Почему, в таком случае, не физику или ОБЖ? Зачем ей, будущему переводчику, знать основные методы партизанской войны в лесистой части СССР? На ум не приходило ничего, кроме дурных анекдотов: «Как это — война тридцать лет как кончилась?
А чьи же тогда паровозики мы под откос пускаем?..»
Катя, выждав момент, когда на нее никто не смотрел, обернулась к соседу, русокудрому толстячку в футболке с жизнеутверждающей надписью «Shit happens»:
— Партизанское движение, хоть что-нибудь!
Парень посмотрел на нее круглыми голубыми глазами, подумал и выдал:
— Чем дальше в лес, тем толще партизаны.
Катя с возмущением отвернулась, прошипев: «Придурок!» Сосед, довольный своим остроумием, захихикал.
— Малышева, вы готовы? — спросили из комиссии.
— Еще минутку, — выдавила Катя, покрывшись холодным потом.
— Вспомнил — Робин Гуд! — послышался шепот остроумца. Катя сначала не поняла, о чем он. Потом, уничтожив его взглядом, подумала и написала на листке: «лесные засады» и «жестокие казни».