– Не все, – усмехнулся Всеволод, – я заныкал баночку грамм в двести, у меня в рюкзаке.
– Здорово, – обрадовалась женщина, – а то от усталости ноги подкашиваются, взбодриться не помешает.
– Александр Николаевич, командуйте этим, пусть слазят вниз и двигают вон к тому дереву.
Профессор кивнул и, несильно ткнув стволом под ребра, указал рукой на чахлую березку, которая росла на краю оврага. Пленники послушно скатились вниз и, кое-как поднявшись, поплелись в указанном направлении. Профессор, спустившийся следом, стимулировал передвижение стволом автомата в спину.
– Инга, пойдешь со мной?
– Пойду, они, когда на меня смотрят, волю теряют, так что я буду лучшим стимулом к откровенной беседе.
– Верно мыслишь, – Всеволод спрыгнул вниз и подал ей руку.
Эта красавица в одежде амазонки его немного пугала. Он – одно дело – прошел ад Грозного, терял друзей, ожесточался, и с каждой новой потерей превращался в зверя. Вернувшись, домой он понял, что прежний Всеволод Бураков навечно остался на улицах чеченской столицы, там для него закончилось будущее. Он вспомнил фильм девятая рота,
"– Хохол, а ты что будешь делать, когда вернешься?
– Пить буду.
– Ну, а потом?
– Опять пить буду, и буду пить, пока не забуду все это, а потом встану, рожу умою и по новому жить начну."
Все так и случилось, только пить Всеволод начал, когда пристрелил генерала Донского, а вот остановиться уже не мог, пока не попал сюда. Здесь началась его новая жизнь, его будущее, а эта девушка изменилась мгновенно, еще два дня назад она была сугубо мирным обывателем, а теперь…. И его пугало то, во что она могла превратиться.
– Эй, ау, – окликнула его Инга, – ты идешь?
Всеволод понял, что до сих пор стоит рядом с ней и держит ее за руку.
– Иду, – не своим голосом ответил он. Также он понял одно, всем выжившим предстоит пройти через ад и стать зверьми. Странно, а пить совсем не хотелось.
"Зеленые" сидели за БТРом возле задних люков, профессор стоял в двух шагах, направив на них ствол пистолета-пулемета. Молодец астрофизик, помнит наставления, держит дистанцию. Всеволод какое-то время разглядывал пленников. Они же, как загипнотизированные, распахнув от ужаса глаза, смотрели только на Ингу. Им было, похоже, все равно, разорвут ли их, сожгут живьем, застрелят или просто начнут срезать мясо с костей и заставят их жрать его, они мечтали не попасть к ней в руки. Что же такое могла сотворить с ними паломница? Если все ужасы допросов подручными средствами были для них чем-то незначительным?
– Начнем, пожалуй. Александр Николаевич, вы готовы?