Операция «Носорог» (Дэвис) - страница 87

Мы остановились у бензоколонки, вскоре приползли и наши грузовики. Пока они заправлялись, я влез на клетки, чтобы посмотреть на носорогов. Наши узники лежали, испуганные и присмиревшие, беспокойно поводя ушами. Даже мое появление не заставило их подняться и вызвать меня на дуэль или хотя бы взглянуть на меня. Барбара тоже лежала смирнехонько; на нее было страшно смотреть — морда в крови, и все кругом перепачкано кровью. Я с тревогой спрашивал себя, каково-то ей придется в Гона-ре-Жоу безоружной. Правда, второй рог уцелел, но он был совсем короткий и помещался ближе ко лбу — не очень-то повоюешь, не говоря уже о том, что пройдет какое-то время, прежде чем она приспособится им действовать. Заметят ли львы, что она лишилась своего главного оружия? Скорее всего, заметят и скорее всего все равно не станут связываться. Придется ей изменить свои повадки, перестать бросаться на всех и каждого, покуда снова не отрастет передний рог.

Грустно было смотреть на детеныша. Теперь, при выключенном моторе, он опять чуял мать в соседней клетке и взывал к ней, и она отвечала. Но оба продолжали лежать. Я спросил водителей, как себя вели пассажиры; они ответили, что сперва брыкались и ревели, потом легли на пол. Может быть, их укачало? Африканцы толпой окружили грузовики, издавая восхищенные возгласы.

В гараже при бензоколонке мы смыли пыль с лиц и рук. Потом остановились у лавочки, чтобы запасти для меня пива на весь долгий ночной переход. Пиво было холодное — первое за много дней холодное пиво, и я завернул его в газеты. Наступил вечер, и я подумал, что носороги, наверно, томятся жаждой, ведь на закате они идут на водопой. А напоить их в клетках невозможно, мы уже пробовали: они бросались на ведра и расплющивали их. Придется им терпеть до самого Гона-ре-Жоу.

Глава двадцать шестая

По хорошей дороге, что вела на Биндуру, грузовики развили непривычно высокую после долгого передвижения ползком скорость — до шестидесяти с лишним километров в час. С началом заката суровые желто-бурые краски ландшафта сменились серо-лиловыми, а горизонт занялся огромным молчаливым багрово-оранжево-желтым пламенем, потом буш окутала темнота, и только запад еще оставался багровым. Лучшее время дня в Африке… Я откупорил первую после Ньямахобоко бутылку пива, первую, за много-много дней, холодную бутылку.

— Может, угостить рабочих? — спросил я.

— Лучше не надо, — откликнулся молодой Невнн.

Сразу за Биндурой пошел гудрон. Часы показывали без пяти шесть, пора докладывать по радио в управление, как идут наши дела. Мы свернули на обочину и остановились. Мимо с ревом проехали наши грузовики; мы помахали, и водители помахали в ответ. Катящие в сторону Гона-ре-Жоу клетки с носорогами отлично смотрелись на фоне заката. Мы включили рацию и стали ждать, когда будет ровно шесть, и я откупорил еще бутылку пива, и Невин позволил себе сделать глоток — для дезинфекции, и в динамике было слышно, как люди из отрядов по борьбе с мухой цеце докладывают в свой отдел итоги прошедшего дня. Жуткие итоги… Охотникам службы по борьбе с мухой цеце вменено в обязанность очищать от дичи две широкие полосы, пересекающие Южную Родезию; одна полоса, длиной около тысячи километров, — на севере, на верхней части уступа реки Замбези, другая, длиной около двухсот километров, — на юго-востоке. Это в общей сложности пятьдесят семь тысяч квадратных километров, которые охотникам надлежит очищать от дичи: убивать, убивать, убивать подряд всех копытных, убивать, чтобы уморить голодом проклятую муху цеце, заражающую человека смертельной сонной болезнью, а домашних животных болезнью нагана; муху цеце, переносчицу трипаносом, простейших организмов класса жгутиковых, проникновение которых в кровь человека вызывает высокую температуру, потом сонливость, потом долгое угасание и, наконец, смерть. Трипаносомы паразитируют в крови диких животных, мухи сосут эту кровь, потом садятся на домашний скот и на человека и вводят в их кровь паразитов. Сонная болезнь ужасна, борьба с ней тоже ужасна. Истреблять животных, чтобы уморить голодом муху… Далеко-далеко за черно-багровым горизонтом охотники на отведенном им участке буша сидели в своих «лендроверах» и поочередно докладывали об итогах.