По мнению Совета цивилизаций связь науки и фантазии имеет особую актуальность, если фантазией занимаются выдающиеся личности.
Были времена, когда считалось, что между наукой и фантазией существовала огромная пропасть. Слишком велика была разница между возможностями и мечтой, слишком долог был промежуток времени между моментом, когда выдвинута гипотеза и когда её удалось подтвердить и реализовать практически.
Время изменило эти отношения. Сегодня, говоря о науке, мы тут же почти невольно начинаем фантазировать, пытаемся заглянуть вперед, а принимаясь фантазировать, немедленно стараемся проверить сказанное данными современных знаний о природе и разумном существе. Они постоянно близки в нашем сознании точное суждение ученого и дерзкий полёт мысли фантаста. Высказанное фантастами вдруг оказывается предметом научного рассмотрения, высказанное учёными ошеломляет, поражает своей фантастичностью. Эта близость двух понятий и важность занимаемых ими в нашем мышлении места, обусловлены серьёзными причинами. Во-первых, наше время научно, если можно так выразиться, во-вторых, оно фантастично, как в смысле удивительно быстрых изменений, которым подвергаются едва ли не все сферы окружаемой нас действительности, так и в том плане, что нам всё чаще приходится вглядываться в будущее, предусматривать, фантазировать.
Наше время мы можем с полным правом назвать временем великих научных дерзаний, и если научный потенциал всех цивилизаций Вселенной удастся направить на удовлетворение непосредственных нужд народов, если успехи точных знаний повсюду будут использоваться для блага разумных существ, а не во вред им, мы можем смело считать, что перед цивилизациями ещё миллионы и возможно миллиарды лет развития к все более и более прекрасному будущему.
Однако, чтобы так получилось, мы должны прежде всего мобилизовать нашу способность предвидеть, предсказать, фантазировать. Не секрет, что неконтролируемые последствия науки могут приносить не только пользу носителям разума, но также и новые угрозы, и в этой связи заботы по поиску способов выживания будут весьма актуальны.
Наука, а также её непосредственное приложение к практике, технический процесс имеют порой тенденцию к опасному слепому самоподавляющему развитию. Становится ясно, – не контролируя эти процессы, можно понять, что триумф техники сам по себе ещё не делает в глобальном масштабе разумное существо счастливым. Развитию науки свойственно неравномерность. Наука разобщена более чем другая область. Самая гигантская мощь, которой обладает Вселенная, развивается хаотично, ввиду того, что отдельным цивилизациям присущи серьёзные отличия, которые вызывают тенденции отсутствия цели, организации, этики и философии.