Когда отошли от хутора на пару километров, рыжий подъехал к Денису и, спрыгнув с лошади, пошел рядом.
- Ты, значит, с нами решил пойти? - спросил он.
- Ну да, - ответил тот и только тут сообразил, что вполне мог остаться с белобрысым на хуторе вместо того, чтобы бить ноги неизвестно куда и неизвестно зачем. Впрочем, куда известно. Солдаты сопровождали новобранцев в армию. Сказано же, от судьбы не убежишь. Вот и Денис, получается, не убежал. Он вдруг, неожиданно для самого себя, добавил. - Вместо Еремы, от его деревни буду.
Рыжий пристально посмотрел на него.
- Так ты простого рода?
- В каком смысле? - не понял парень.
- Не похож ты на крестьянина, - заявил ему Григорий. - Странный ты человек, непонятный. А я не люблю, когда непонятно.
- Что тебе непонятно-то? - спросил Денис.
- Непонятно мне, как с тобой обращаться, то ли как с мужиком, то ли как благородным человеком. Вот и господину подпоручику непонятно было.
- А ты обращайся со мной, как с благородным мужиком.
- Вот я и говорю, непонятный ты человек, - повторил Гришка и вскочил в седло.
Некоторое время двигались молча. Слышно было только шарканье ног, цокот копыт по сухой дорожной земле да скрип тележных колес. Изредка постанывал раненый офицер. Даже крестьяне почему-то не переговаривались меж собой. Наверное, думали о покинутых родных деревнях, о предстоящей нелегкой солдатской доле, о том, когда вернутся, и вернутся ли вообще.
Гришка остановил лошадь и поднес ладонь ко лбу , заслоняя ею от глаз солнечные лучи.
- Я, Григорий Антипыч, уже давненько приметил, будто пыльное облако клубится, - в ответ на его действия сказал один из солдат. - Теперь ужо ясно видно, ктой-то скачет навстречу.
- Чего ж молчал, коли глазастый такой? - недовольно пробурчал рыжий.
- Дык, мало ли кто энто, - виновато пожал плечами солдат. - Дорога-то езжанная, да и люди кругом живут.
- Чай видали вчерась людей, - проговорил Григорий, продолжая всматриваться в даль. - Вона теперича господина подпоручика живым довезти бы. А ну-ка, ружьишки наготове держите.
- То, похоже, служивые люди, - подал голос второй солдат, так же всматривавшийся в приближающихся всадников. - Ага, вроде казаки. Четверо их.
- Ды теперь и я вижу, что четверо, - Гришка опустил от глаз руку, застегнул верхнюю пуговицу мундира, поправил ножны с шашкой и, приосанившись, выехал вперед колонны.
- Дионис, - крикнул он, обернувшись, - ты средь мужиков затрись, не свети своей чудной одежкой перед казаками. Че ж ты не догадался на хуторе людскую одежку подобрать? Эх...