По узкой дороге, разрезающей заросшую бурьяном луговину на две неровные части, скакал закутанный в темное всадник. У него был крепкий конь, прикрытый спереди, с боков, сзади сыромятным доспехом. Поблескивала укрепленная на боку коня чудная пика с широким, словно черным лепестком наконечника и изогнутой серпом поперечиной. Что-то еще более диковинное висело на лошади с другой стороны. Всадник правил коня к проездной башне.
- Охотник это, - пробормотал старшина, приглядываясь к незнакомцу. - Давненько не появлялся в Намеше их брат. Смотри-ка! А ведь он в ранах. Нога перемотана, сидит криво. Интересно, чего это его сюда принесло? Спокойно у нас вроде пока?
- Да уж, - почесал затылок лучник, - спокойней не бывает. Разве только на кладбище.
- Ну, ты ной, да не обделывайся, - проворчал старшина. - Против того же Хилана мы в полном порядке. У нас в самое жаркое время ни одна дрянь на улицы не прорвалась, только что ворота помяла. А в Хилане четверть города в развалинах была. А то и половина. К тому же, говорят, что смотритель там снова объявился. Дробилку уже ладит на площади. Ведь и до нас эта пакость доберется!
- А правда, что охотники и против мерзости пустотной горазды, и против приделанных молодцы? - возбужденно зашептал лучник.
- Вот уж не знаю, - пробормотал старшина. - Охотник охотнику рознь. Когда Пагуба за полгода перевалила, и первое послабление началось, многие брались мерзость с полей да из деревень выводить. Многие брались, да не многие сдюжили. Где они теперь - те охотники?
- А против сиуна он не оробеет? - прошептал лучник, и в это самое мгновение крылья захлопали над головой стрелка, заставили зажмуриться, едва не сбили юнца с ног.
- Ты сам не оробей, - раздраженно плюнул под ноги старшина, смахнул со лба выкативший пот и зашагал по лестнице вниз. - Один вояка другого стоит, только цены никто не дает. Ну что за наказание, Пустота мне в глотку?
Охотник, который неловко спешился возле проездной башни, услышав хлопанье крыльев, поднял голову. Беспокойство наползло на его лицо тенью, стерло гримасу боли. Глаза загорелись зеленым огнем. Обветренные губы сжались в неровную линию.
- Кто такой? - послышался недовольный голос стражника из окошка над изборожденными страшными отметинами, словно огромная кошка точила о них стальные когти, воротами.
- Кай, - глухо произнес охотник. - Кай по прозвищу Весельчак. Нечисть бью по договору. Вот ярлык арува. Вот ярлык охотника. Печати на нем от урая Ака, урая Зены, урая Туварсы. Трех достаточно?
- Нет уже никаких арува, - огрызнулся стражник. - Есть люди, и есть приделанные. Есть тати, и есть пустотная мерзость. Ты из каких будешь?