День выдался сумрачным. Уже приближался полдень, а солнце все не показывалось. С раннего утра мохнатые тучи нависли над лесом, цепляя верхушки деревьев пушистыми животами. Чудилось, должны излиться холодной осенней моросью — как и вчера, и позавчера, и неделю назад.
— Как мне надоела грязь, — пожаловался Рон, рассматривая бабки Звездочки, перепачканные глиной.
— Осень уже кончается, — отозвался Сигмон. — Скоро придет зима, и станет чисто.
— В этих краях я еще не бывал. У вас тут снег выпадает?
— Почти всегда. Не как в столице, конечно, но тоже хватает.
— А у барона сейчас тепло, — мечтательно произнес Рон. — У него сейчас вино молодое пробуют.
— Опять стенаешь? Надоел, сил нет. Вот почему ты не остался у Нотхейма, зачем со мной поехал?
— А шут знает? Жалко мне тебя бросать, пропадешь ведь. Ни на минуту нельзя одного оставить.
Сигмон хмыкнул, собрался напомнить, что это алхимика пришлось выручать из плена в замке барона, но промолчал. В конце концов это по его вине наемники захватили замок. Охотились-то за ним.
Тан привстал на стременах и окинул взглядом дорогу, что уходила вдаль, огибая лес. Грязная лента, вязкая, как лесное болото, она лишь по привычке называлась дорогой. Но сворачивать с нее — себе дороже. Через лес не пробьешься, а луга, что остались справа, давно залило водой.
— Давно я тут не был, — медленно произнес Сигмон.
Только сейчас из памяти всплыли полузабытые образы дома. Он вспомнил, что за лесом течет река. Через нее перекинут большой деревянный мост без перил. И не мост даже, а настил с прогнившими досками. А за речкой начинается дубрава, потом ельник, поля, холм. А под ним деревня и родное имение л а Тойя, полученное прадедом в награду за верную службу короне. Место, куда можно вернуться, и все будут тебе рады. Кем бы ты ни был.
— Долго еще? — осведомился Рон.
— Нет, — отозвался тан. — Я узнаю эти места. Еще немного, и можно будет сказать, что мы дома.
— Это ты — дома.
— Мой дом — твой дом. Вот обоснуешься у меня, будем жить вместе. Имение просторное, места хватит.
— Как бы не так. Я, конечно, погощу у тебя. Недолго. Но жизнь на лоне природы никогда меня не привлекала. Все эти сеновалы, селянки, сон до полудня, солома в волосах, самогон и прочие прелести.
— Благие небеса! Рон, ты же на четверть эльф! Я думал, тебе больше нравится лес, чем города.
— Умоляю, перестань. Не путай деревню с лесом. Может, моей четверти и нравятся лесные прогулки. Верхом. Но остальные три четверти тянутся в город — туда, где крепкие стены и высокие дома. Где на улицах ночью светло, как днем, а жизнь бьет ключом с заката до рассвета. Где дерутся на дуэлях задорные юнцы, а кокетки жеманно выглядывают из окон и роняют на брусчатку носовые платочки. Вот это жизнь!