— Год!.. — вскинул руки сыщик.
— Папа! Ты чего?! Месяц — это и то до ужаса много! Год мне в таком режиме не выжить.
— Хорошо, полгода!
— Ну, полтора месяца — еще куда ни шло… Правда, потом нервы лечить придется.
Сговорились на двух месяцах. Брок был ужасно доволен. Сашенька — тоже, хоть и пыталась скрыть свою радость под трагической миной обреченного на вечные муки. Получалось у нее плохо: улыбка так и норовила порвать щеки.
— Папочка, а как же Хельга? — опомнившись, задала она ставший теперь главным вопрос.
— Хельгу я беру на себя, — сделал Брок успокаивающий жест. — Но давай-ка, так сказать, к ней поскорее отправимся, а то эта штука, по-моему, стала тускнеть…
Красноватый сгусток, висевший возле них в воздухе, и впрямь слегка потерял яркость и будто бы начал сжиматься.
— Э-э! — всполошился сыщик. — Постойте! Мы еще не сели!.. Саша, хватай скорей Пупсика и залезай… заходи… в общем, вмещайся как-нибудь в эту хреновину!
— А ты?
— Я за вами.
— Надеюсь, ты не решил остаться со своей Анечкой?.. — прищурилась Саша.
— А твое обещание?! — завопил Брок. — Что-то быстро, так сказать, пролетели три месяца!
— Два! — возмущенно воскликнула Сашенька. — И вообще, отсчет пока что не начался, ты еще Пупсика у Хельги не забрал!
— Если ты не поспешишь, то и не заберу — сейчас ведь «Времянка» совсем растает!
Сыщик сам подхватил с земли шарпея, сунул его Саше в руки и почти насильно втолкнул ее в центр туманного красного облачка, которое и впрямь уже таяло на глазах. Когда Брок прыгнул следом за растворившейся, словно шипучая таблетка в воде, дочерью, он был уже почти уверен, что опоздал и останется в Зоне навсегда. Или, скорее, по собственной версии происходящего, — так и будет галлюцинировать, не приходя в сознание.
Но он все же успел. Вот только «приземлился» слегка неудачно, попав одной ногой в унитаз. Но на такие мелочи сыщик не стал обращать внимания. Следом за Сашенькой и заливающимся лаем Пупсиком он выскочил в прихожую. Хельга Стар стояла на том же месте и с тем же выражением лица, что и в момент начала их «путешествия».
Казалось, нескольких часов их отсутствия будто и вовсе не было, поскольку женщина вновь занесла над Броком кулак и завопила:
— Убийца!.. — но, увидев живого и невредимого Пупсика, тут же подхватила шарпея на руки и принялась его целовать и тискать.
— Как видите, вы ошибались, — гордо вздернул подбородок сыщик. — Я никого не убил. А вот вы, держа его на руках, — так сказать, убиваете себя.
— Что еще за чушь вы несете?!.. — нахмурилась Хельга и принялась осматривать песика: — Он что, блох нахватал?..