Джорджа повело, и он рухнул на пол, а когда пришел в себя, оказалось что он действительно лежит на полу. Он упал с кровати, такой конфуз приключился с ним впервые после детства.
Он проснулся с ощущением — случилось нечто ужасное. А что именно? Сам он чувствовал себя лучше. Но что-то буравило мозг, и выздоровление не приносило радости. Что же его гнетет? Наконец на поверхность из тягучего тумана пробилось: Дейдри его не любит, никогда не любила. Она пришла к нему во сне и сказала все куда внятнее и убедительнее, чем могла бы сказать наяву, мысль ее была очищена от всяких примесей, не растворялась в побочных обстоятельствах. Ее дух напрямую общался с его духом — да, напрямую, и все было названо своими именами.
Стало ясно, почему она не уехала с ним с вечеринки, почему за весь день ни разу не навестила его, стало ясно все, что озадачивало его с той минуты, когда ее поведение озадачило его впервые.
Господи, этот удар ему просто не вынести. Да, физически ему полегчало, но его душевные страдания лишь усилились.
В голове все путалось, ведь раньше его мысли начинались с Дейдри и на ней же кончались. А сейчас о чем думать?
Который час? Наверное, больше семи — через квадрат стекла над дверью струился яркий свет, значит, миссис Басвелл уже пришла. Что-то ее не слышно. Наверное, старается его не разбудить. Он кликнул ее, и она вошла на цыпочках.
— Я как раз собиралась принести вам чай, — сообщила она. — Уже восемь. Поспали хорошо?
Джордж рассказал ей, что случилось ночью.
— Вы упали с постели? Бедный мистер Ламберт! Как же я сама не догадалась, простыни все скомканы! Я еще вчера хотела перезаправить вам кровать, но решила, что вы и без того устали. Ничего, сейчас выпьете чайку, может, сумеете встать, я приведу постель в порядок. А то и подниматься не придется — так управлюсь. Главное, чтобы было удобно.
— Вы очень добры ко мне.
Джордж попробовал встать — ничего, даже голова не кружится. Облачившись в халат, он сел, зазвонил телефон. Миссис Басвелл — она была рядом — подняла трубку.
— Это мисс О’Фаррелл, — сказала она, и по лицу ее пробежала тень.
— Скажите, пусть позвонит попозже. — Не успел он произнести эти слова, как ему тут же захотелось взять их обратно.
— Мистер Ламберт не считает удобным сейчас говорить с вами, мисс О’Фаррелл.
Надо же было так завернуть!
Из трубки понеслись какие-то протестующие звуки.
— Позвоните через полчаса, он нездоров, — отрезала миссис Басвелл.
Страдая, но и испытывая некоторое облегчение от подвернувшейся отсрочки, Джордж наблюдал, как миссис Басвелл перестилает постель. Ему вдруг пришло в голову, что не она должна стелить ему постель, а он ей. Впрочем, эта мысль быстро уступила место другой.