Он сделал паузу и продолжил:
— В пылу военных страстей результаты расследования и обнаруженные улики могли и скрыть, но не тогда, когда в исходе дела заинтересована сторона, обладающая достаточной властью для изменения ситуации в вашу пользу.
Крокетт улыбнулся и передал им сердечный привет от почтенного Николаса Холдена.
— Комиссар попросил меня передать вам, что готов приехать в Эльмиру лично, если того будет требовать ваше положение. Я буду рад сообщить ему, что личного вмешательства не потребуется.
На следующее утро майор Поул прислал одного из сержантов, чтобы попросить братьев Коулов не покидать черты города Эльмира до тех пор, пока расследование не будет официально закрыто. Когда Шаман спросил сержанта, на какие сроки они могут рассчитывать, тот довольно учтиво ответил, что это ему неизвестно.
Итак, они были вынуждены остаться в этом доме. Миссис Клэй прослышала о том, что случилось, и тут же примчалась домой, в ужасе осматривая разбитое окно, отверстия от пуль в мебели и остатки комода.
— Он принадлежал еще моей матери…
— Я прослежу, чтобы здесь все отремонтировали, — поспешил заверить Шаман. — Вы не посоветуете хорошего плотника?
Она прислала своего знакомого в тот же день — долговязого мужчину средних лет по имени Берт Клэй, кузена ее последнего мужа. Он попричитал над ущербом, нанесенным этому дому, но сразу взялся за работу. Принес и вставил новое стекло. С разрушениями в спальне дела обстояли сложнее. Обломки досок в полу нужно было заменить, а те доски, которые были залиты кровью, оттереть песком и заново отполировать. Берт сказал, что зашпатлюет дыры в полу и перекрасит комнату.
Взглянув на комод, он лишь покачал головой.
— Даже не знаю. Он сделан из «птичьего глаза». Может, и найду кусок такого, но это будет очень дорого.
— Найдите, я заплачу, — хмуро попросил Шаман.
На ремонт дома ушла неделя. Когда Берн закончил, пришла миссис Клэй и тщательно все проверила. Она одобрительно кивнула и поблагодарила Берта, похвалив его работу. Ее устроил даже комод. Но она довольно холодно говорила с Шаманом, и он понял, что ее дом уже никогда не станет для нее прежним.
По-иному к нему стали относиться все. Мистер Барнард больше не улыбался и не начинал разговор, когда Шаман приезжал в лавку. Он замечал, что люди смотрят на него, когда встречают на улице, и сразу начинают шептаться между собой. Эта всеобщая неприязнь начинала действовать ему на нервы.
В последний свой визит майор Поул конфисковал кольт, и теперь оба брата чувствовали себя незащищенными. На ночь Шаман клал возле своей кровати кочергу и кухонный нож. Он просыпался каждый раз, когда из-за ветра весь дом начинал ходить ходуном, и пытался уловить шаги чужака.