Опытный любовник тотчас же заметил это.
— Мы уже на стадии мольбы, не так ли, дорогая?
Его негромкий смех заставил ее закаменеть. Страстное влечение исчезло словно от пощечины. Она шумно выдохнула — и встретилась с его взглядом, полным холода. Лео был возбужден, словно статуя Приапа, однако не потерял ни капли самообладания.
— Не совсем, милорд.
Виола приложила все силы к тому, чтобы в ее словах не прозвучало ни одной нотки неутоленного желания, чтобы в голосе слышалась твердость.
Лео ответил ей ухмылкой — ей явно не удалось ввести его в заблуждение — и отпустил ее запястье. Его пальцы нежно скользнули по внутренней стороне ее ноги, а губы — по ее шее.
— Мне продолжить с того места, где я остановился?
Его большой палец надавил на ее бутон в самом чувствительном месте. И кружил по интимным складочкам, пролагая дорожку, которая будила в ней томительное желание большего.
— Или, может быть, вернуться на несколько шагов назад?
Один палец дразняще скользнул по ее клитору, а потом описал круг у входа в ее лоно. Ее ноги пронизала дрожь, и Виола чуть не потеряла сознание.
— Скажи мне откровенно: хочешь, чтобы я трогал тебя здесь?
Он чуть прижал кончиком пальца ее клитор.
— Да! — на дрожащем выдохе ответила она.
— А здесь?
Его рука опустилась чуть ниже, так что один его палец вошел в нее. У Виолы перехватило дыхание. Трясущимися руками она вцепилась в его фрак.
— И здесь.
К первому пальцу присоединился второй. Подушечка большого пальца вернулась на место — туда, где сейчас сосредоточились все ее чувства. Лео потрогал губами ее шею, прикусил ей плечо. Его пальцы продолжали мерно двигаться, лаская ее.
Напряжение внизу ее живота начало нарастать. Внутри растекался жар, наслаждение превратилось в боль, а потом Виола обо всем забыла, когда ее захлестнула волна экстаза.
— Еще…
Она сама себя потрясла этим требованием. Чувство унижения и острое желание слились воедино, собравшись в комок у нее между ног. Его пальцы погрузились глубже — и ее тело ответно запульсировало.
Виола рванула ширинку его панталон.
— Позволь мне…
Лео во второй раз оттолкнул ее жадные руки.
— Если это мольба, любовь моя, то ты плохо стараешься. Надо приложить больше усилий.
Ей удалось только досадливо вздохнуть — так хотелось вобрать его в себя, что все тело болело, а руки заледенели. А пальцы ног покалывало словно иголками.
Виола вцепилась в рубашку и уткнулась носом ему в шею, глубоко втянув в себя воздух. От него пахло чистым полотном и лавандовой туалетной водой. Господи! Какой же это приятный аромат! Она судорожно сглотнула и прижалась к Лео.