В руках у покупателей красовались сумки с логотипами разных магазинов – «Нордстром», «Сакс», «Барнс энд Ноубл». На одной Грасиэла с детьми пересекала продуктовые ряды, среди которых виднелись лотки с хот-догами и сладостями. Все наименования я привычно занес в блокнот, – теперь я легко выясню, где именно происходило дело. Если, конечно, будет нужно и если не захочется спрашивать у Грасиэлы. Пока я колебался. Зачем лишний раздергать ее без особой необходимости? Зачем нервировать рассказами о том, что кто-то выслеживал ее семью и этот «кто-то» странным образом связан с гибелью ее мужа? Нет, это плохая идея, по крайней мере сейчас.
Еще более тревожащим образом эта связь – или намек на нее – обнаружилась, когда принтер выплюнул новую фотографию. На ней семья проходила мимо книжного магазина «Барнс энд Ноубл». Снимали с противоположной стороны улицы, почти под прямым углом к витрине магазина. В ней отразился и сам фотограф. На мониторе я его не разглядел, но на отпечатке изображение проявилось.
Правда, выглядело оно не ахти, особенно на фоне рекламного плаката – мужчины в килте. Вокруг шотландца громоздились кипы книг, а надпись извещала: СЕГОДНЯ У НАС В ГОСТЯХ ИЭН РЭНКИН[2]. Замечательно, вот реклама-то и поможет вычислить дату, когда были сделаны снимки Грасиэлы с детьми. Достаточно позвонить в магазин и выяснить, когда у них был Иэн Рэнкин. Но с другой стороны, та же самая реклама, увы, мешала мне как следует рассмотреть лицо фотографа.
Я вернулся к компьютеру, увеличил эту фотографию на мониторе, но, сколько ни вглядывался, никак не мог сообразить, что же предпринять.
Бадди поливал из шланга восемь спиннингов, прислоненных к корме. Я велел ему выключить воду и вернуться вниз. Он молча повиновался. Оказавшись в кабинете, я жестом предложил ему сесть на табурет, а сам склонился над ноутбуком и ткнул в отражение фотографа в витрине магазина.
– Нельзя ли увеличить эту часть снимка? Мне бы рассмотреть ее поподробнее.
– Можно, но вы сильно потеряете в четкости. Это цифровое изображение, ясно? У вас имеется то, что имеется.
Для меня это была чистая тарабарщина, и я просто предоставил ему свободу действий. Он принялся нажимать значки на верхней панели монитора. Изображение увеличилось, и Бадди расположил его так, что только нужная мне часть осталась на экране. Вскоре он объявил: все, крупнее не получится. Я буквально припал к ноутбуку. Изображение стало совсем мутным. Даже клетки на килте Рэнкина и те расплылись.
– А почетче никак?
– То есть вы хотите снова уменьшить изображение. Конечно, сейчас…