— Есть! — закричал Шарафутдинов. — Проявляется!
Все нагнулись и осмотрели Маратов зад.
— Порядок! — удовлетворенно сказал Димка. — Законная сыпь. Раздевайся, братва!
…В крапиву входили каждый в соответствии со своим характером. Димка — как в горячую ванну, «привыкая»: сперва ногой пощупал, потом на колени встал, потом сел, а потом, скрипя зубами, и лег. Шарафутдинов, сосчитав до трех, сжал кулаки, прыгнул, обжег пятки и тут же вскочил. Венька кинулся в упоении, даже с каким-то неистовым наслаждением: стеная от боли, он катался по крапиве.
После двух или трех неудачных попыток войти в крапиву Шарафутдинов, обмотав трусами руку, сорвал пучок крапивы, подошел к стоящему в стороне Стасику и сказал:
— Знаешь, у меня что-то героизма не хватает. Вали, похлестай меня. Только чтоб не бить. Чтоб стрекать. А сам-то ты чего не лезешь?
— Давай, давай! Не разговаривай! — строго сказал Стасик и принялся хлестать Шарафутдинова.
— Проступает? — спросил Шарафутдинов, безуспешно пытаясь увидать свою спину. Слезы текли из его глаз, но он крепился.
— Дело мастера боится! — радостно ответил Стасик.
— Погоди, — взмолился Шарафутдинов. — Я сейчас в зеркало взгляну. — И бросился к осинке.
Ни зеркала, ни обложки «Советского экрана» на траве не было.
— Братва, — хриплым голосом сказал Шарафутдинов. — Нам конец! Митрофанушка-то возвращалась. Значит, она все видела.
Все испуганно взглянули на него, подошли к осинке и принялись ногами разгребать траву. Зеркала не было.
…А за кустиками мелькнули знакомые тоненькие ножки в сандаликах.
* * *
На линейке Дынин размечал места участников завтрашнего карнавала. Гусь ходил за ним с ведерком краски и кистью.
— Здесь будут родители и гости, — указал Дынин, и Гусь отчертил на земле линию.
— А пусть они на земле сидят, — предложила Валя. — Там тень и удобнее.
— Подумаем, — сказал Дынин. — Здесь зона аттракционов, — продолжал он.
— Бег в мешках? — спросила длинноногая вожатая.
— Мхм, — подтвердил Дынин. — От той плевательницы до фонаря. Ответственная — ты.
— Давайте лучше эстафету, — сказала Валя. — Комбинированную. Первый этап на ходулях, потом с прыгалками, потом… по-лягушачьи скакать… Да мало ли!
— Комбинированную? — переспросил Дынин и похлопал себя по затылку. — Подумаем. Значит, так: здесь мячи кидаем, здесь кольца кидаем, здесь петлей на удочке кегли ловим…
* * *
Одновременно в пяти местах раздвинулись кустики, и на песок аллеи выползла четверка остреканных и Стасик. Выползли и раскинулись на земле в картинно-печальных позах: Марат — ничком, Димка — навзничь, Венька — обхватив голову руками, а Шарафутдинов сел на песочек, прислонившись к столбу с репродуктором, и бессильно уронил подбородок на грудь. Что до Стасика Никитина, то он удобно улегся на зеленый бордюр дорожки, предусмотрительно уткнув голову в кучу состриженной с клумб травы.