Убить фюрера (Курылев) - страница 200

— скоро возглавляет банду, изменяя часть своего имени. Однако ему претит видеть то, как обходятся его соотечественники с памятью предков. В алчном желании найти еще хоть что-то они топчут ногами мумии великих фараонов. Они — арабы-мусульмане — не признают святынь прошлого и не считают себя потомками древних египтян. Одновременно Ахмед наблюдает за действиями иностранных археологов, бережно просеивающих песок его родины и искренне восхищающихся найденными в нем сокровищами. Он бросает своих бродяг, снова меняет имя, нанимается в одну из экспедиций и работает несколько сезонов под руководством Виктора Лоре. Как переводчик, знаток местных обычаев и просто как отважный человек, не раз вступавший в схватку с бандитами, Ахмед завоевывает уважение европейцев. Он быстро впитывает новые знания, приобретает новых знакомых и полностью отдается новой страсти. Даже ненависть к англичанам не препятствует ему: сначала он отправляется на учебу в Каир, а затем, по рекомендации Лоре, и в Англию.

— Как же он попадает в поле зрения Скотленд-Ярда? — не утерпев, вопрошает Нижегородский.

Они идут уже по набережной Дю Лувр, видят толпящихся вдалеке газетчиков, много припаркованных у тротуара автомобилей и карет.

— Это должно было произойти позже, а именно нынче летом. Но прежде Ахмед Вахари еще несколько сезонов проработал в Египте. Из них две последних зимы в команде Теодора Дэвиса. А теперь я расскажу, что должно было произойти, да уж, вероятно, никогда не случится. Так вот, в июне 1914 года (для удобства я перейду на прошедшее время) он был схвачен в Англии близ Лондона при попытке проникновения в чужое жилище. Ахмеда заметил сторож, когда тот пытался влезть в окно дома графа и фельдмаршала Горацио Герберта Китченера, который в это время находился в Каире. На беду рядом совершенно случайно оказался полицейский. Произошла схватка, в которой томми пал от руки египтянина. Тем не менее злоумышленника схватили и начали расследование. Во время следствия египтянин повел себя странно, но странно только на первый взгляд, когда не знаешь истинной цели его поступка. Он всем доказывал, что залез в дом британского консула и украл у него «скарабея сердца» — один из главных талисманов царских мумий, который клали на грудь умершего фараона под пелены. При нем действительно обнаружили великолепного скарабея. Жук был сделан из золота, а его спинка — из черного агата. Безусловно, эта вещица могла бы украсить любую экспозицию. Однако свидетели утверждали, что злоумышленник проникнуть в дом не успел. Это же подтвердил и тщательный осмотр места происшествия, причем к счастью для консула Китченера. Ведь окажись правдой рассказ Ахмеда о краже из дома консула драгоценного талисмана (кажется из гробницы Аменхотепа III — отца Эхнатона), и тому пришлось бы отвечать на очень неприятные вопросы. Откуда у генерального консула такой бесценный исторический артефакт? Учитывая многочисленных недоброжелателей британского фельдмаршала, в том числе и в Англии, его в этом случае ждала бы почти неминуемая отставка. Блестящая карьера признанного во всем мире полководца завершилась бы если не крахом, то очень неприятным пятном в биографии. Покоритель Донголы и Судана, жестокий победитель буров в Трансваале, главнокомандующий британских колониальных войск в Индии, генеральный консул в Египте — и под занавес обвинение в краже. Впрочем, не это главное. Вероятнее всего, за Ахмедом Вахари стояла (и стоит сейчас) некая политическая сила, которой позарез нужно сместить консула. Этой силе удалось найти подходящего человека, имевшего давние счеты с англичанином. Не удивлюсь, если эта сила окажется британского происхождения: египетским или суданским патриотам ни к чему тонкости с интригами и компроматом, их вполне устроила бы обыкновенная пуля.