— Думаешь?
— Ну конечно!
— Но почему мне тогда кажется, что это из-за меня у нас дома все так плохо? Все такие грустные… Иногда я думаю, что если бы я исчезла, тут стало бы лучше.
До этого момента Макс не понимал, что значит выражение «разрывается сердце», но сейчас он почувствовал эту боль. Невыносимо было даже дышать, голова закружилась. Сина всегда была веселой девочкой, любила смеяться, казалась такой беззаботной… и тут такое! Может, он вообще не знает, что происходит в душе сестры? И видит только то, что она позволяет?
Макс не нашелся, что ответить на это.
— А что, если нам обоим сбежать? Тогда у нас все было бы в порядке, как думаешь? — наконец спросил он.
— Да, верно, но…
— Ну вот! То, что ты говоришь, ерунда. Все дело в этом дурацком спиртном, вот и все!
Девочка задумалась, но Максу казалось, что он еще не переубедил ее.
— Нам с тобой нужно держаться вместе, тогда все у нас будет хорошо, — с нажимом сказал он. Парнишка и сам в это верил.
— Но ты должен поиграть в футбол.
— Что?
— Я хочу, чтобы ты поиграл в футбол с ребятами.
— Но папа мне запретил…
Сина упрямо улыбнулась.
— Когда мама с папой уснут, ты просто прокрадешься на улицу. А я поиграю в саду и подожду тебя. Только ты вернись до того, как они проснутся.
— Я не могу оставить тебя одну. — Макс покачал головой.
— Эй, я уже не маленькая. Я и сама могу посидеть.
Он посмотрел на сестренку. Сейчас ее никто не переупрямит.
— Ты правда справишься сама? Игра займет не больше двух часов.
— Два часа… чепуха, да и только… — Девочка махнула рукой.
И хотя Макс еще сомневался, он уже видел себя на футбольном поле, в воротах. А на краю поля стояла Эмили и смотрела в его сторону…
Эти лапки, повсюду лапки! Шуршат в палой листве, ищут, не отступают, эти настойчивые, неотвратимые лапки! Они пытаются залезть повсюду, тянутся к ушам, носу, губам, хотят забраться внутрь, внутрь, внутрь…
Сара проснулась, крепко сжав зубы и губы. Тело сводило судорогой. Она резко распахнула глаза и прислушалась. В лодыжке, там где ее укусила змея, до сих пор пульсировала боль. Девочка нащупала это место на ноге, оно припухло и на прикосновение отдавалось резкой болью. «Наверное, змея не была ядовитой», — подумалось ей. Она была еще жива, чувствовала боль, гул в голове, мерзкий привкус на языке. А еще на нее кто-то смотрел!
Сара молчала, не двигаясь, но ничего не могла поделать со своей дрожью. Она уже поняла, что вокруг больше нет леса. Девочка лежала в нормальной кровати, да, не в кровати в интернате, но уже и не в лесу, и за это была благодарна, хотя еще не знала кому. Она никогда в жизни не забудет ощущение, когда по ней ползали эти существа, прикасались эти острые лапки, трогали ее, царапали нежную кожу, а еще…