Клодия посмотрела в зеркало. Она выглядела по-другому. Она и стала другой. Щеки разрумянились, губы разгорелись, волосы растрепались. Без Амины она не сумеет их причесать так аккуратно, как раньше. Лучше дать им свободу и распустить по плечам.
Одевшись, Клодия вышла на балкон гостевой комнаты и смотрела, как солнце освещает пальмовую рощу. Она убеждала себя, что это всего лишь прекрасный сон. Вот сейчас она проснется у себя в офисе в рабочем костюме и в туфлях на низких каблуках. Как всегда, будет отвечать на звонки и записывать телефонограммы, переданные для Сэма. И он будет обращаться с ней как со служащей, а не как с желанной женщиной. Конечно, с цепной служащей, но эта разница останется. Совсем не так, как здесь… Если бы только он не поцеловал ее, она могла бы притворяться, что все идет как обычно.
Дальше откладывать невозможно. Она вышла из комнаты, услышала внизу голоса и начала спускаться по лестнице.
— Клодия, — встретил ее Сэм, наблюдая, как она входит в гостиную. — Знакомьтесь, наши гости.
Оба гостя носили на голове тюрбаны, оба были в свободных длинных одеждах. Они приехали навестить отца Сэма и огорчились, не застав его. Сэм уговорил их остаться к обеду, и теперь они сидели за большим длинным столом.
Клодия с облегчением вздохнула. Они не будут вдвоем и не будут думать о том поцелуе… Отвлекутся на гостей. За обедом никаких неловких разговоров. Оба будут делать вид, что ничего не произошло. Все внимание уйдет гостям с выдубленной ветрами, потемневшей от солнца кожей.
Они рассказывали о своих путешествиях, а Сэм переводил.
Сначала принесли маленькие кебабы, квадратики мяса, маринованные с овощами. К ним подали закусочные тарелки и вилки, хотя гости привычно ели с помощью рук. Затем принесли большое блюдо с кускусом, и каждый набирал себе светло-желтые, пахнущие шафраном шарики.
В перерывах между блюдами старший, его звали Азури, рассказывал о гонках и верблюжьем рынке, который находился в двух днях пути по пустыне от Сиди-Бу-Сэйда. Клодия, хотя не понимала ни слова и должна была ждать, пока Сэм переведет, как зачарованная наблюдала за движением и выражением лип, гостей. Слушала их возбужденные или недоверчивые выкрики.
Сэм узнал, что верблюд-победитель определенно будет на этом рынке.
— Отец хотел этого верблюда, Зару, уже давно. Он самый быстрый в стране и побеждает на всех гонках. Правда, владелец вроде бы не собирался его продавать. Но отец не успокоится, пока не купит этого верблюда.
— Что он с ним будет делать? — спросила Клодия.
— Поставит здесь в конюшне и, когда сможет, будет выставлять на гонки. Отец станет объектом зависти всей страны. Испытает радость и гордость владельца. По накалу страстей с этим ничто не может сравниться. Ни помолвка, ни объединение, ничто.