В полдень обедали втроем. Мужчины были опухшие, понурые и больные.
— Цанка, у нас к тебе дело, — вновь бразды правления вернулись во властные руки Аллы Николаевны. — Разговор более чем серьезный… Мы с Альфредом Михайловичем хотели давно об этом с тобой поговорить, но из-за вашего загула — всё откладывали… Дело в том, что твоя жена беременна.
— Она не жена мне, — резко ответил Арачаев.
— Как не жена? — возмутилась Алла Николаевна. — У вас еще законный брак.
— Это по советским законам, а по нашим я с ней давно в разводе.
— Ну не торопись, дорогой. Не горячись… Это ведь не шутки… Дети — это святое. По крайней мере ты и мы с Альфред Михайловичем знаем, что это такое… Пережили…
— Ну, хватит, хватит, — легонько погладил по руке жену Басов и обратился к Цанке. — Ты не торопись — всё обдумай, взвесь… Развестись дело не хитрое, а ребенок — это всё.
Арачаев глубоко вздохнул, посмотрел супругам в глаза.
— Я долго думал. По крайней мере целую ночь, после того как узнал эту новость… Эта женщина в мой дом не вернется. И я с ней жить никогда не буду, хоть и родит она десятерых детей… Это точка… Мадлена — сволочь. Это была моя роковая ошибка… В нашем роду такие женщины быть не должны. Им не место в нашем обществе… А насчет ребенка — посмотрим. Время покажет… Я знаю одно точно — быть ее мужем и страдать всю оставшуюся жизнь, даже ценой ребенка, я не намерен… Честь и свобода превыше всего.
Наступила долгая пауза, все сделали вид, что усиленно едят. Наконец Альфред Михайлович нарушил молчание.
— Ты прав, Цанка, абсолютно прав… Эти Исходжаевы — бесстыдные дамочки, и держаться от них надо подальше.
— Я знаю, — печально сказал Цанка, — что они обращаются к Вам, спекулируют Вашей порядочностью. Мне Аянт и Далхад все рассказали, но поделать ничего не могу… Просто Вы их гоните подальше.
— Ничего, ничего, — успокаивал его Альфред Михайлович, — все будет нормально.
— Тебе жениться надо, — взмолилась Алла Николаевна, — ты еще молодой.
— Да, да, — поддержал ее Альфред Михайлович.
— А может ты к нам в Алма-Ату переберешься? Мы тебе и с жильем и с трудоустройством поможем, — упрашивала Басова Цанка.
— Спасибо, дорогие, но я не могу… Я бы и рад был. Просто на мне держатся все земляки. Так получилось, что я один в должности среди чеченцев в Чиили и все проблемы через меня проходят. Я хоть чем-то им могу помочь: с жильем, с работой. Одно то, что я вхож в многие кабинеты и просто нахожусь на ответственной должности, снимает многие проблемы у моих земляков. Да и не только у них, а у всех спецпереселенцев.
— Молодей, Цанка! Молодец, — сжал кулаки Басов.